'Я'

И, наконец, седьмое — многие микроорганизмы Халы, включая вышеперечисленные, не гибнут после смертельных для земных микробов процедур — так они могут попадать, например, в консервы и путешествовать с планеты на планету. Полный карантин и строжайшие медицинские мероприятия могут остановить распространение микроорганизмов Халы, но та планета, где они уже поселились, обречена — ничто земное там не выживет. Потом, конечно же, можно, используя технологию планетарного производства, стерилизовать планету, нагрев ее до температуры в несколько тысяч градусов, а затем остудив и заселив, но земную жизнь, которая уже попала под удар Халы, не спасти никаким способом.

Мир Халы сильнее мира Земли, и с этим придется мириться — Халу можно сравнить с вулканом жизни, в то время как Земля представляется тихим, стоячим озером или даже болотом. Эволюционные процессы, связанные с видообразованием, с захватом жизненного пространства одними видами и с потерей его другими, с освоением новых экологических ниш и приспособлением к изменяющимся условиям внешней среды, а также, что не менее важно, постоянное отстаивание сложившегося в течение всей предыдущей истории, устоявшегося взаимодействия особей как внутри своего вида, так и между различными видами в данной экосистеме всеми участниками борьбы за существование в мире Халы происходят на гораздо более высоком уровне: быстрее, безжалостнее и разнообразнее, чем в мире Земли.

Все это уже давно установили земные ученые, так что я не сказал ничего нового. Мир Халы сильнее мира Земли, также он неуязвим для мира Земли, в то время как мир Земли открыт для мира Халы — и с этим приходится считаться.

Возьми герметичную банку, отправься на Халу, брось в нее горсть земли, брызни воды, оставь место для воздуха и закрой ее — и у тебя в руках появится абсолютное биологическое оружие против Земли. Высыпь содержимое банки где-нибудь на планете земного типа — и ты выпустишь на свободу саму смерть; хотя лучше будет сухую землю из банки бросить где-нибудь на обычной почве, влажную землю — кинуть в воду какой-нибудь реки, в то же время воздух Халы от всех этих манипуляций сам перейдет в воздух заражаемой планеты и рассеется в нем — этот способ быстрее даст результат, чем первый, упрощенный; при всем притом, что в качественном плане результат применения обоих вариантов будет идентичным.

Прежде чем микроорганизмы Халы начнут регистрироваться в лабораториях, и ученые забьют тревогу, микробы уже распространятся по другим планетам и звездным системам вместе с самими людьми и внутри их багажа: с воздухом, невольно перевозимым вместе с полезными грузами, с консервами и напитками, а также многими другими способами; и когда в атмосфере зараженной планеты появятся небольшие изменения, и присутствие инопланетных микробов можно будет почувствовать без применения специального оборудования, а просто по собственному самочувствию, по болезням растений, по странному поведению домашних животных, тогда однозначно будут заражены и эта планетарная система целиком и многие другие, связанные с ней транспортными потоками с помощью межзвездных тоннелей.

Спасение людей в этом случае — это прекращение всех, я подчеркиваю, именно всех перевозок между планетарными системами, а если получится, то и между планетами, но это будет означать существенное сокращение промышленного производства и, как следствие, уменьшение обороноспособности землян в целом. Органическое превосходство одного мира над другим — это более чем очень серьезная вещь!

А люди с халанами будут воевать, ибо они испытывают друг к другу органическую ненависть. Взаимное неприятие разумов, основанное на фундаментальных различиях двух миров, делает их столкновение неизбежным. Самоотдача и тех, и других во время такой войны будет абсолютной, то есть в этом плане разумные цивилизации отличаться не будут — они будут сражаться насмерть, и этим сказано все.

Кстати, я уверен в том, что результат войны мы с тобой сможем предсказать заранее: победа ведь зависит от всей предыдущей истории цивилизации и от свойств того мира, из которого она вышла, но никак не от случайностей войны. Если бы любая из борющихся сторон знала военно-технический потенциал другой плюс биологические возможности противника, то тогда она могла бы самостоятельно предсказать исход противостояния, но даже если бы поражение одной стороны (согласно своим расчетам) было бы неминуемо, то и тогда ей ничего нельзя было бы сделать: ни заключить перемирие, ни оттянуть сроки начала войны, ни попытаться завязать дружеские отношения с пока еще возможным противником, — ничего этого нельзя было бы сделать потому, что мир, из которого вышел этот разум, требует своего — мир создает разум для возможной борьбы с разумом из другого мира; мир дает своему разуму всего самого себя без остатка, прекрасно зная, что есть вероятность, когда это окупится сторицей.

Разум из чужого мира безусловно враждебен!

Разум — это оружие, которым миры могут, в случае крайней необходимости, сражаться друг с другом.