Я (не) ведьма

— Неужели обида того стоила? — подкинула я новый вопрос. — Столько веков, Мелисента. Вы так сильно его любили, что мстите его потомкам?

— Любила? — она вскинула брови, а потом сморщилась, мгновенно превратившись в полуистлевший труп. — Не говорите глупостей. Он унизил меня, оскорбил. И когда бросил, я заключила договор с дьяволом, чтобы он помог мне отомстить…

— Не лги, — перебила я ее. — Он бросил тебя, потому что узнал, что ты — ведьма. Уже тогда он назвал тебя ведьмой со смертельными зубами. Ты продала душу не из мести за отвергнутую любовь, это случилось раньше.

Она оскалила зубы и хмыкнула, сразу оставив кокетливо-жалостливый тон.

— Вы стали слишком прозорливы, леди Кирия. Я ведь говорила, что вы превзойдете меня, когда получите мою силу. Да, признаюсь. Я стала изучать черное колдовство задолго до того, как встретила дурака Балдреда. Он не оценил моей силы. Не мог оценить. Так хоть бы молчал, проклятый болтун!..

— Но почему? — я уже вынула кинжал и прятала его в складках плаща. — Что заставило тебя отвернуться от солнца? Ты такая красивая, богатая, почему именно ты?..

— Мне было скучно, — сказала она с вызовом. — Скучно в этом глупом мире, где правят мужчины. Как еще женщина может проявить себя, когда стоит ей научиться читать — сразу бежит инквизиция! Твою семью тоже погубили мужчины. Тупые, жестокосердные, ограниченные мужчины!

— Не все такие, — возразила я.

— Все, — легко ответила она. — Я знала многих мужчин. Нобар был такой же, и Эрик — они все тупые и ограниченные.

— Ты лгала, что они твои братья.

— И пусть верят, — она улыбнулась углом рта. — Зачем им знать, что они — не избранные, а всего лишь мои пешки.

— Эрик — не пешка. Он спас меня и Рэндела.

— Он слабак. Но он так влюблен в вас, миледи Кирия, — Мелисента посмотрела на меня искоса. — Вы пришли убивать меня?

Я пожала плечами и улыбнулась.

— Конечно, убивать, — кивнула Мелисента, приставив палец подбородку, изображая глубокую задумчивость. — Но вот незадача — я не хочу умирать. А вам осталось совсем недолго, чтобы стать такой же, как я.

— Никогда не буду такой, как ты, — пообещала я ей. — И похороню по церковному обычаю эту беднягу, которую ты притащила сюда, положив вместо себя.

— Вот эту пыль? — ведьма указала на кости в гробу. — Она не стоит ваших забот, леди Кирия. Всего-то вилланка. Я выкопала ее на кладбище и принесла сюда. Знала, что любезный Балдред не откажет себе в удовольствии перед смертью отрубить мне голову, — она хихикнула.

— Ты укусила его, когда целовала, — догадалась я. — Поэтому он вытирал рот. Ты укусила его до смерти!

— А он и не понял, — засмеялась Мелисента. — Он превращался в упыря, и его собаки это почувствовали, и разорвали его. Отличная смерть для предателя. Вы точно решили умереть, миледи Кирия?

Она спросила это таким тоном, словно спрашивала, не забыла ли я дома носовой платок. Я замешкалась, и ведьма сыграла на этом, прыгнув на меня через гроб и вцепившись в горло. Я попыталась достать ее кинжалом, но Манила перехватила мою руку.

— Теперь я ученая, что с вами надо всегда быть настороже! — засмеялась она. — Вам не одолеть меня. Сейчас — не одолеть. Жаль, что вы отказались от моей любви.

Она перехватила мне горло, не давая дышать, и прижала спиной к каменному гробу, не давая пошевелиться. В глазах потемнело, и я успела подумать, что погибну напрасно, не защитив Рэндела. Но ведьме захотелось поиграть со мной еще. Она чуть разжала пальцы и спросила, приблизив к моему лицу свое — в синеватых кровоподтеках:

— Может, передумаете?

Я оттолкнула ее, собрав все силы, но не удержалась и кувыркнулась через край могилы, опять рухнув на кости несчастной вилланки. Что-то снова кольнуло в бок, и я вспомнила… Отрубив голову покойнице, Балдред вогнал ей между ребер осиновый кол.

Мелисента оперлась о каменный край, насмешливо поглядывая на меня сверху вниз.

— Мне искренне жаль, Кирия, — сказала она с сожалением. — Мы с вами сестры по крови, и я надеюсь…

— Мы не сестры, — ответила я. — И если ты отравила меня своей гнилью, это не значит, что я соглашусь гнить вместе с тобой.

— Какие слова, — протянула она, качая головой, и упала на меня сверху, клацая зубами.

Она навалилась на меня всем телом, но это только сыграло мне на руку, потому что осиновый кол, который я успела выставить перед собой, вошел в плоть ведьмы, как горячий нож в кусок сливочного масла.

Мелисента вскрикнула, подалась назад, но я схватила ее за волосы, притягивая поближе, а потом подминая под себя и усаживаясь на нее точно так же, как она на меня в замке Теней.

— Проклятый кол, — Манила засмеялась, и в груди у нее что-то забулькало. — Как я могла про него забыть…

— Никуда не уходите, — сказала я ей. — Я за ножом.

Наступив на ведьму, чтобы не сбежала в последний момент, я перегнулась через край гроба и достала кинжал.

— Голову тебе все-таки придется отрезать, — сказала я, приставляя лезвие к шее ведьмы.

Лицо Мелисенты уже исказила предсмертная судорога, если упырь может умереть, но губы кривились в улыбке.