Я за тебя умру

Он посмотрел на нее пристально, едва ли не обвиняюще, но получил очередную улыбку — как знак того, что она полностью с ним согласна, все рекомендации действительно ерунда, она считает так уже много лет и очень рада, что кто-то наконец взял на себя смелость это высказать.

Сцена в буфетной, похоже, затянулась. Эммет встал.

— Внизу есть комната с пишущей машинкой — это будет ваш рабочий кабинет. Маргерилья вам покажет.

Он кивнул и вернулся в гостиную, где ждал врач, явно крайне недовольный его бегством.

Но доктор Кардифф был не один. Он вел серьезное тайное совещание с фигурой в белом, проскользнувшей мимо Эммета в буфетной. Оба были так сосредоточены, что их не отвлекло даже появление Эммета — неразборчивое бормотание продолжалось еще некоторое время после того, как он устроился в кресле.

— Простите, что задержался. То и дело кто-то приходит. А мне говорили, что здесь спокойно — мол, этот Дейвис держит охранников, чтобы не пускали к нему поклонниц.

— Это мисс Хэпгуд, ваша дневная сиделка, — сказал доктор.

Леди в форме колокола нерешительно улыбнулась, затем смерила Эммета взглядом торговца мехами, оценивающего соболиную шкурку.

— Я ей все рассказал… — продолжал доктор.

Сиделка подтвердила это, подняв испещренный записями блокнот.

— …и попросил звонить мне в течение дня несколько раз — четыре, так?

— Четыре, доктор.

— Так что можете не сомневаться: уход за вами будет самый тщательный. Ха-ха.

Сиделка эхом воспроизвела его смех. Эммету подумалось, уж не прозевал ли он шутку.

Затем доктор «побежал дальше» — то есть несколько раз поднял свой саквояж и опустил его снова, выписал напоследок еще один рецепт, отправил сиделку на безнадежные поиски потерявшегося стетоскопа и наконец заполнил дверной проем своей массивной фигурой. Но к этому времени Эммет, не имевший при себе секундомера, уже пришел к выводу, что «побежать дальше» — это всего лишь образный речевой оборот из медицинского жаргона. В любом случае его внимание было отвлечено видом растянувшейся на полу мисс Хэпгуд: бедняжка споткнулась о порог. Не успел он подняться, как она очутилась сбоку от него и решительно стиснула его правое запястье.

— Мистер Моппет, я полагаю, что первым делом мы должны познакомиться. — Эммет уже собрался было для начала сообщить ей свою подлинную фамилию, но она добавила: — Мне кажется, вам следует знать, что я, как это ни печально, на редкость неуклюжа. Понимаете, о чем я?

В дальних странах, где Эммету довелось побывать, ему порой задавали вопросы на незнакомых языках, и он часто умудрялся ответить знаками — но этот вопрос поставил его в тупик. «Сочувствую» прозвучало бы не совсем подходяще, равно как и «Мне очень жаль». С его уст уже готово было сорваться циничное «А вы не пытались это как-нибудь поправить?», но тут сиделка проиллюстрировала свои слова, отпустив его руку, внезапно распрямившись и при этом опрокинув круглый столик с серебряным чайным сервизом из двенадцати предметов, который, как представлялось Эммету, находился на весьма значительном расстоянии от них.

Затем, точно одновременный удар в несколько гонгов сработал как условный сигнал на съемках кинокартины, в дверях возникло молодое лицо Карлоса Дейвиса, а рядом с ним — девицы Трейнор. Уроженец маленького городка в Дакоте, Карлос Дейвис вовсе не отличался жеманством, которое ему приписывали; он не был виноват в том, что природа наделила его скромным даром мимикрии и чрезвычайным личным обаянием.

Эммет поднялся на ноги, стараясь не раздавить маленький сливочник.

— Мое почтение, мистер Дейвис.

— Приветствую! — откликнулся Дейвис и обнадеживающе добавил: — И не подумайте, что я из тех хозяев, которые везде суют свой нос. Просто случайно наткнулся на дока и решил спросить, не могу ли быть чем-нибудь полезен.

— Что ж, очень любезно с вашей стороны.

Дейвис покосился туда, где мисс Хэпгуд совершала какие-то туманные манипуляции с серебром — сказать, что она его собирала, было бы не совсем верно, поскольку на протяжении их беседы звуки гонга время от времени повторялись.

— Я только хотел сообщить, что я к вашим услугам и оставил номер своего личного телефона у… — его глаза остановились на мисс Трейнор с явным одобрением, — у вашей секретарши. В справочнике его нет, но у нее есть… Я имею в виду, у нее есть номер. Ну, я пошел — у меня опять скоро эфир. Боже!

Он сокрушенно качнул головой, сделал прощальный жест, смутно напомнивший Эммету приветствие королевы Елизаветы по ее прибытии в Канаду^{186}, и двинулся прочь уверенными шагами, сменившимися в коридоре серией длинных атлетических прыжков.

Эммет сел и обратился к мисс Трейнор.

— Не вижу, чтобы у вас двигались губы, — сказал он. — А ведь мы сейчас лицезрели молитву девы!

— Я старалась его не пустить, — спокойно ответила она. — Это было физически невозможно. Могу я быть вам чем-нибудь полезна в настоящую минуту?

— А как же! Сядьте, и я объясню вкратце, в чем будет состоять ваша работа.