Игра на жизнь, или Попаданка вне игры

Через миг каким-то гигантским скачком я оказалась лишь в нескольких метрах над землей. Мои когти сжимали фиолетовый сук дерева, а глаз фиксировал молодого чернокудрого Ворона, примерно лет двадцати от роду. Крупного, широкоплечего верзилу. Он расслабленно привалился к стволу меж огромных корней под прозрачным силовым пологом, с которого стекали тонкие дождевые струйки. Под его боком пристроилась пухленькая девчушка лет пяти и норовила поймать струйку ладошками, но каждый раз взвизгивала и смеялась, когда купол мягко ее отталкивал.

И кто из этих двоих – хранитель?

– Ингер, братик! – Девчушка потянула его за рукав. – Я хочу водяную змейку! Очень хочу! Можно сделать дырку в куполе?

– Нет, Данка. Промокнешь и простудишься. А я должен доставить тебя к тете целой и невредимой. Вот закончится дождь, тогда сделаю дырку в куполе, очень большую.

– Тогда поймай мне птичку!

– Какую птичку? Здесь нет птичек.

– Да вот же, на ветке сидит! – Девчушка показала пальчиком прямо на меня.

Парень вскинул голову, внимательно осмотрел безлистные сучья, его взгляд скользнул мимо, не заметив меня.

– Опять выдумываешь!

– Не выдумываю! Я вижу, а ты не видишь. Смотри, как сияет! Как белое солнышко!

Парень снова оглядел дерево, пожал плечами:

– Может, это страж-дух какой-нибудь? Как выглядит эта птица?

– Она крупная, у нее белые крылья в золотую крапинку и клюв крючком.

– Крючком? Это хищник. Может, дух ястреба?

Парень вскочил на ноги, и я заметила на его пальцах пляшущие черные смерчики. Боевой маг? Здесь?

– Ястребы не бывают белыми, – заметила малышка.

– В нашей сфере не бывают. Может, чужак залетел?

– А ты попробуй тоже увидеть птичку. Боишься? – Девчонка рассмеялась, а парень побледнел. – Боишься, боишься! А еще взрослый. Фу!

– Это же ты у нас одаренная ясновидящая, а не я, – через силу улыбнулся Ингер. – И я даже не вещун. Что ты хочешь от простого стража?

Данка уже без всякого интереса ковырнула купол, отдернула ручку и вдруг позвала:

– Птичка, птичка, цып-цып!

«Сама цып-цып, цыпленок!» – фыркнула я.

«Ой, ты говоришь!» – округлились черные глазенки.

– Она говорит! Она девочка! Ингер, она со мной заговорила!

Купол мгновенно из водоотталкивающего стал защитно-электрическим и вырос раза в три, ломая тонкие веточки. Вот идиот! Дерево-то сухое, вспыхнет – глазом моргнуть не успеешь.

Я приуныла. Значит, хранитель дара Белого Ворона – девчонка. Слишком мала. Такая, даже если увидит что-то, толком и объяснить не сумеет – не обучена.

А времени у меня совсем не осталось. Сутки – это так мало. Завтра Таррек потребует от меня решения. Да и эта парочка до замка дотопает. В крайнем случае – долетит.

Пора сваливать.

Но в тот миг, когда меня сдернуло мыслью с дерева и развернуло полукругом, я уловила чей-то взгляд. Очень задумчивый такой взгляд. Умный.

Но понять, кому он принадлежит, не успела: перед глазами уже проступили колонны большого трапезного зала в клановом замке Белого Ворона. И задумчивых глаз вокруг было много, десятки пар. Задумчивых, разочарованных и каких-то потрясенных.

– Опять не получилось? – хрипло прошептала я.

– Нет, – тихо ответил сун Криас.

А сар Таррек сидел почему-то молча, откинувшись на спинку кресла, и под его полуопущенными веками страшно белели закатившиеся глазные яблоки.

– Что с ним? – Я снова повернулась к Криасу. – Он жив?

– Да. Он в трансе.

И стражник как ни в чем не бывало придвинул к себе блюдо с кусками мяса. С такой же жадностью и остальные мужчины, да и женщины, принялись поглощать пищу, не забывая при этом о чем-то бурно переговариваться. До меня долетал только невнятный гул.

Я уже заметила по вчерашнему обеду, что после ритуала поиска на Воронов нападал жор. Потому и проводили его до обеда, а не после. И еще я помнила из учебников Тиррины, что все подобные мероприятия проводят на голодный желудок, иначе энергетические потоки будут выстроены неправильно.

Мне после пережитого кусок в горло не лез, но уйти я не могла. В кои-то веки осталась без вражеского надзора, в компании магов. Может быть, далеко не все они враждебно настроены ко мне и своему отсутствующему хаору, и стоит прощупать почву?

– Сун Криас, – приступила я к строительству дипломатических мостиков, – расскажите, что вы видели, а то мне обидно. Я же не Вороница. Мне показалось, сегодня вы и ваши кланники чем-то удивлены.

Удивлены – мягко сказано. Они чем-то были поражены до глубины души. Может быть, затянувшимся трансом сара Таррека?

– Что бы мы ни видели, это было предназначено только нам, таинэ. – Криас грубо уклонился от ответа.

Насытив первый голод, маги то и дело поглядывали то на меня, то на Таррека и сразу отводили глаза. Гул разговоров стал плотнее, громче, но я по-прежнему не могла расчленить его на слова, пока не догадалась: Вороны применили какое-то заклинание, не позволяющее чужим ушам подслушать их секреты. Тьфу на вас, невежи!

Но я не унывала:

– А почему все вышли из транса, а сар Таррек нет?