Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей

В одном случае Иустин упоминает apomnëmoneumata, «составленные (syntetachthai) его апостолами и теми, кто сопровождал их» (Диалог, 103.8; ср. слова Папия о том, что Марк «сопровождал» Петра). Возможно, в этих словах звучит отзвук Пролога к Евангелию от Луки (Лк 1:1, 3). Полагал ли Иустин, что одни Евангелия составлены апостолами (Матфей и Иоанн?), а другие — их спутниками (Марк и Лука)? Или же он считал, что Евангелие от Марка составлено апостолом (Петром?), как и Евангелие от Матфея?[530] Или что это Евангелие составлено двумя людьми — апостолом (Петром) и его последователем (Марком)? Скорее всего — поскольку Евангелие от Марка, по всей видимости, всегда носило название, приписывающее его авторство Марку[531] — он, как и Папий, полагал, что Евангелие от Марка содержит в себе воспоминания Петра, записанные Марком. Однако, если Иустин сознательно употребил глагол syntetachthai (syntassô, буквально — «приводить в порядок»), то, значит, он не разделял мнения Папия (которое мы обсудим далее), что Евангелию от Марка недостает композиционной упорядоченности (syntaxis).

Биографические «анекдоты» Петра

В переводе замечания Папия о Марке в начале этой главы сказано, что Петр «преподавал свое учение в форме хрий, не стремясь составлять упорядоченное собрание (syntaxin) логий Господних». Здесь необходимо коснуться двух проблем перевода. Часто обсуждается использование Папием термина «логии» — как здесь, так и в замечании о Матфее, и в названии его собственного труда («Объяснение логий Господних»). Однако контекст замечаний о Марке однозначно подсказывает нам, что в данном случае имеются в виду не «речения Господа»[532], «пророчества Господа»[533] или «пророчества о Господе», но, скорее, что–то вроде «кратких сообщений о том, что говорил и делал Господь»[534]. Дело в том, что «логии Господни» здесь — явно параллель с более ранним выражением «то, что говорил и делал Господь». Сведения, не расположенные Петром по порядку — очевидно, те же, которые он вспоминал, а Марк записывал.

Вторая проблема более значима. Выражение, которое я выше перевел как «в форме хрий» (pros tas chreias), обычно переводится как «сообразно необходимости». Слова Папия понимают так, что Петр «адаптировал свое учение»[535] или «применял свои поучения к нуждам [слушателей]»[536]. Прочитанные таким образом, слова Папия удивительно соответствует научному подходу к изучению Евангелий, известному как критика форм[537]. Они подтверждают, что евангельские предания передавались устно в контексте (Sitze im Leben) жизни церкви и могли изменяться или даже создаваться вновь в соответствии с потребностями, вытекающими из различных контекстов. Сами критики форм, однако, слишком убеждены в малоценности сообщения Папия о создании Евангелия от Марка, чтобы заметить такое блистательное подтверждение своих взглядов.

Однако в наше время перевод «pros tas chreias» как «сообразно необходимости» все чаще отвергается в пользу гипотезы, что chreia у Папия — литературоведческий термин, описывающий форму, в которой Петр преподавал свое учение об Иисусе. Впервые эту точку зрения высказал Тейлор в 1946 году. Он отметил, что хрия — риторическая форма, описанная в античных учебниках риторики, в том числе элементарных (школьных). Он цитирует определение Элия Теона: «Хрия — немногословный и увлекательный рассказ о каком–либо изречении или поступке, приписываемом конкретному лицу» (Элий Теон, Progymnasmata, 3. 2–3). Тейлор замечает также, «что определение в точности соответствует отдельным эпизодам, составляющим большинство книги Марка и, в сущности, характерным для первых трех Евангелий»[538]. Интерпретацию Тейлора принял Роберт Грант[539]. Затем, без ссылок на Тейлора, то же толкование фразы Папия принимает Кюрцингер[540], у которого оно становится частью аргументации, касающейся использования риторической терминологии во фрагментах Папия, сохраненных Евсевием. С тех пор эта гипотеза распространяется все шире[541].