- Господин Шигучи - неугомонный Юта вспомнил обо мне - А как вам Северная столица?
Пекин меня поразил. Огромное количество дворцов и храмов с характерными черепичными крышами с загнутыми вверх краями. Странная планировка улиц, когда здания никогда не выстраивались по одной линии: какое-то обязательно выдвигалось вперед уступом. Я рискнул спросить И Буна о причинах столь необыкновенной архитектуры и был награжден лекцией о злобных духах, которые ночью летают по переулкам и разбиваются об углы домов. Прямо таки гонщики-стритрейсеры! Для целей борьбы с духами также служили бесконечные каналы и искусственные островки. По пути в Запретный город - я специально посчитал - мы прошли 48 маленьких и больших мостиков! Некоторые улицы были украшены специальным охранными столбами. А сколько тут полотнищ-перетяжек! Все зеленого цвета со священными иероглифами.
Огромные толпы народу. Я думал, что Киото - самый густонаселенный город Земли. Но Пекин побил все рекорды. Пара миллионов, может быть больше. Обратная сторона подобного столпотворения - грязь и помои, тучи мух, пыль...
Но Запретный город искупил все. И Бун был сам так впечатлен, что болтал без умолку. Сооружение комплекса, началось в 1406 году и потребовало усилий 200 000 рабочих. Строительство началось сразу после того, как, наконец, изгнали монголов из Пекина - Запретный город стали возводить на месте бывшего монгольского дворца. Какая ирония!
Запретный город в самом сердце Пекина был отрезан от остального города огромными рвами и пурпурно-красными стенами высотой в двадцать локтей. Перед гигантскими Полуденными Вратами - мощной оборонительной башней, построенной для того, чтобы защищать вход в Запретный Город - многочисленная охрана заставила нас всех встать на колени и отвешивать поклоны. К И Буну вышел командир в пластинчатом доспехе, прочитал свиток с приказами. После этого нас впустили внутрь. Словесный понос И Буна продолжился.
Во дворцах Запретного города почти 9 000 помещений, в которых живет сам император и окружающие его женщины (мать, жены, наложницы). Около 600 поваров заняты приготовлением пищи. 900 императорских наложниц сторожат 170 евнухов. Для них построены специальные жилые кварталы. Фасады всех главных зданий, в соответствии с древним искусством фэн шуй, обращены к югу. Тем самым Запретный город поворачивался спиной ко всем враждебным силам севера, к холодным ветрам из Сибири. Китайцы верят, что если здание построено с соблюдением всех необходимых правил, то это обеспечит обитателям хорошее здоровье и благосостояние. Конечно, весь этот фэн шуй не сильно им помог против монголов и вряд ли спасет от маньчжуров, но во что-то же верить нужно? Любопытно, что фэн шуй, как искусство, изначально развивался как умение правильно выбрать место для будущей могилы.
Мы прошли мимо Врат Высшей Гармонии, которые отделяли внешний двор под названием Золотой Поток от официального внутреннего двора в церемониальной зоне Запретного Города. Повернули направо у
Чертога Высшей Гармонии самого большого из официальных павильонов, после чего разделились. И Бун отправился на прием к Главному евнуху, нас же отправили в местную тюрьму.
- Господин Шигучи! - Юта потряс меня за плечо - О чем вы задумались?
- Я задумался о Бэйцзине. А еще о том, как нам завтра выжить.
Вдруг раздался скрежет засова. Дверь нашей темницы открылась и тюремщики втолкнули внутрь молодого китайца. На голове у парня вместо традиционной косички красовался большого размера ожог, а сам он выглядел больным и уставшим. Кулем повалился на копну гнилой соломы, что служили нам кроватями. Вокруг китайца начали суетиться Юта с Таики. Попытались соорудить у него на голове что-то вроде повязки, парень вяло отбивался.
- Да, пойми ж ты дурень, для тебя стараемся - ворчал Юта
- Он не понимает по-японски - Таики оттолкнул руки китайца и наконец, смог завязать повязку вокруг головы
- Понимаю - вдруг произнес парень - Я ученый. Говорю на пяти языках. Закончил Академию Ханьлинь.
- Эта та, которую называют Лес Кистей? - мне стало интересно и я сел рядом. Назвал свое имя и представил крестьян.
- Да. Меня зовут Гао Минь
- И как же ты попал к нам, Гао Минь?