Император Вечерних Звёзд

Наконец, тени находят Хермио. Лидер Братства не выглядит таким уж царственным, вылезая из бассейна и оборачиваясь, чтобы поставить свою силу против моей. Я впечатлен, его удар останавливает тьму на секунду. Но этого недостаточно, чтобы одолеть мою магию, но хватает подзадорить Хермио. Он швыряет в меня волну за волной силы, и каждый удар слабее предыдущего.

Скрывшись тенями, я шагаю к нему.

Голый Хермио оседает у стены.

— Прошу, не надо, — умоляет он.

Тьма хочет его, она практически слюнки пускает на его плоть. Под его кожей сокрыта магия, и моя хочет прикоснуться к ней, вкусить и поглотить ее. Тени сходятся к Хермио со всех сторон, пряча его. Он начинает кричать — пронзительный, почти женский писк — а потом внезапно замолкает. За секунды тьма алчно рвет фейри на куски. Но ей не хватает, чтобы утолить аппетит. Тени, не готовые остановиться, ищут выхода. Они просачиваются в найденные щели.

Сила льется из меня, мой контроль над темной магией испаряется, но я не могу отпустить ее так, как сделал на Арестисе.

…Еще, еще, еще…

…Позволь нам жить…

— Нет! — шепчу я, покрываясь потом, когда начинаю возвращать силу. Тьма сносит запертые двери с петель. Вдалеке я слышу удивленные вскрики. — Нет, — повторяю я, дрожа от напряжения, — хватит. — Тени выбивают другую, спрятанную в задней части комнаты, дверь. У меня по щеке стекает капля пота. — Хватит.

Тьма выплывает в окружающие комнаты, и теперь крики звучат громче. Если я не остановлюсь сейчас, стану не фейри, владеющим магией, а магией, владеющей фейри.

«Держи себя в руках, Десмонд!»

— Остановись! — рычу я.

Вздымающаяся тьма замирает, а затем резко бросается обратно в мое тело, сворачиваясь внутри, словно левиафан. Я, задыхаясь, падаю на колени. Когда удалось отдышаться, тьма рассеялась. От посетителей бани остались лишь сверкающие груды пепла. Медленно, рабы поднимают головы, глядя на меня, и содрогаются. Из соседних комнат влетают несколько фейри и останавливаются, осматривая меня и обстановку. И я не уверен, что смогу их остановить, пожелай они меня убить. Но они не пытаются напасть, а один за другим, становятся на одно колено и опускаю головы.

Я смотрю на них без малейшего удивления и страха.

…Они уважают силу…

И вдруг, бессильный мальчик с Арестиса больше не бессилен.

Глава 4 Смертная пара

252 года назад

Я таращусь на свою первую татуировку под яркими, красочными огнями одного из захудалых пабов Барбоса. Ангел смотрит на мою руку с выражением, застывшим между скорбью и безмятежностью. Прямо сейчас мое настроение перекликается с ангелом. Я тру глаза.

— Так, ты теперь официально брат? — Гладия, барменша, которая здесь работает, подсовывает мне пиво, вглядываясь в рисунок. Официально уже два года, но татуировка — что-то вроде женитьбы на организации. Теперь моя кожа — свидетель преданности, хорошо это или плохо. И я не уверен, как к этому отношусь.

Как никогда далек от мести…

— Где твои братья? — спрашивает барменша.

«Трясут одного из королевских чиновников».

Я подаюсь вперед:

— Могу сказать, — опускаю взгляд на ее губы, — но это тебе кое-чего будет стоить.

В ее глазах появляется блеск.

— Я готова заплатить…

Спустя час я натягиваю штаны, снизу из бара доносятся приглушенные звуки.

Гладия отрывает голову от подушек.

— Уже уходишь, Юрион?

Уже два года я хожу с фальшивым именем, чтобы скрываться от отца, но все равно иногда забываю, что я Юрион Нова, а не Десмонд Флинн.

Гладия тянется ко мне и мне приходится напрячься, чтобы не вздрогнуть от прикосновения.

— Мне нужно идти.

«Нужно» не то слово, но женщины, с которыми я сплю, не часто желают слышать правильные слова. Как и то, что Гладия — лишь теплое тело. Или что я не буду думать о ней до следующей встречи. Меня, может, больше и не зовут ублюдком, но поступаю я, как он самый.

— От тебя разит элем и сексом, — замечает Малаки, когда я вхожу в особняк позже вечером.

Он видит мой рукав и присвистывает.　

— Ты набил тату. — Не совсем обвинение, но очень похоже. Мы планировали набить татуировки вместе. Но, как и все остальное в своей жизни, я должен был сделать это в одиночку.

Федрон проносится по комнате ко мне, смотря прямо на меня.

— Где, во имя всех Царств, ты был? — спрашивает он. — Час назад ты был нужен. — Затем морщит нос. — От тебя разит женщиной, — рычит он. — Вот чем ты был занят, пока тебя ждали твои братья? Ублажал похоть?

— Мне нужно было подумать.

— Думал с членом в чьей-то бабе? — отрезает Федрон. — Если вновь кувыркался с женой какого-нибудь лорда, клянусь Богами, не стану больше тебя прикрывать. Пусть оторвут тебе башку. — Я не уверен, что буду возражать. Когда его слова не вызывают никакой реакции, он вздыхает.　- Вы с Малаки тащите задницы в Мемнос. За следующие десять часов нужно перевезти проклятую воду или сделка отменяется.

Пятнадцать минут спустя, после того как я помылся, покидаю особняк вместе с Малаки.

— Не нужно было ждать меня, — резко говорю я.

— Ну, и что я должен делать? Позволить тебе в одиночку попасть в неприятности?