Империя Хунну

Независимо от того, является эта легенда хуннской или усуньской этногенетической легендой[661] или нет, данный случай хорошо демонстрирует силу внутренней власти местных вождей и опасность того, как легко последний мог при благоприятной ситуации изменить имперскому правительству. Поэтому хуннские шаньюи предпочитали, когда это было возможно, ставить во главе подчиненных народов своих наместников (например, Ли Лина над древними хакасами, а Вэй Люя над динлинами), связывали их узами династических браков, как, например, вождя Учаньму, который получил в жены сестру жичу-вана Сяньсяньчаня, заставляли местных правителей присылать своих детей в качестве заложников в ставку шаньюя[662] либо переселяли провинившийся народ на более близкие территории[663].

Конкретные функции вождей зависимых этнических групп можно проиллюстрировать на примере восточных соседей хунну — ухуаней и сяньби. У ухуаней не существовало специализированных органов управления и власти. Начиная с уровня клана и выше каждое сегментарное подразделение возглавлялось выборным вождем дажэнем, должность которого не передавалась по наследству[664]. Власть их была невелика. Вожди не обладали иной возможностью воздействия на соплеменников, кроме как силой собственного убеждения, авторитетом или, наконец, угрозами применения своих магических способностей.

В то же время для реализации своих посреднических функций ухуаньские вожди обладали сравнительно широкими полномочиями.

«Когда старейшине нужно вызвать кого-нибудь, он вырезает зарубки на дереве, которые служат письмом. [Палочки] передаются по родам, и, хотя у них нет письменных знаков, члены кочевья не смеют нарушать [полученного распоряжения]»[665].

Нарушившие же распоряжения вождей приговариваются к смерти[666]. Смерти, кстати, подвергались и закостенелые конокрады[667].

Функции ловли преступников также лежали на старейшинах. Традиционное ухуаньское право обязывало оказывать им в этом максимальное содействие.

«Мятежников, которых ловят старейшины, роды [ило] не соглашаются принимать, а стараются изгнать в дикие земли… Туда изгоняют, чтобы довести изгоняемого до бедственного положения»[668].

В сущности это было равносильно смерти.

Первоначально ухуани предстают в источниках как сравнительно эгалитарное общество, не знающее резкого имущественного расслоения и неравенства. «От старейшин и ниже каждый сам пасет скот и ведет хозяйство, не привлекая других к выполнению трудовых повинностей»[669]. В то же время вышеприведенная цитата определенно свидетельствует, что средства производства (скот) и другое имущество находилось у них в частной собственности.

Ухуаньские племена не составляли единое политическое целое. Они представляли собой аморфную («акефальную») этническую общность. Однако известно, что их этнические «предшественники» — дунху еще в конце III в. до н. э. были централизованы и возглавлялись общим вождем[670]. Видимо, после поражения от хуннского шаньюя Модэ и распада дунхуского этнического конгломерата произошла эгалитаризация общественной структуры тех племен, которые впоследствии стали называться ухуанями.

Другая часть этого конгломерата, известная в летописях под этнонимом сяньби, представляла собой политически более структурированное объединение, чем ухуани. В функции вождей сяньбийских кочевий входили следующие обязанности: (1) военная — организация боеспособной части населения для грабежей и отражения набегов соседей[671]. Не случайно среди перечня ценных качеств, которыми обладали самые выдающиеся сяньбийские вожди Таныпихуай и Кэбинэн, на первом месте стоит смелость[672]. Можно также напомнить другой хорошо известный факт: (1) возвышение Таньшихуая началось именно после того, как он рассеял напавших на его кочевье грабителей; (2) редистрибутивная — распределение награбленной в набегах (главным образом, на Китай) добычи[673]. О перераспределении каких-либо внутренних ресурсов сведений в источниках нет; (3) судебно-медиативная — разрешение споров по поводу территорий кочевания, угона скота, нарушения обычаев, членовредительства, убийств и пр. Таньшихуай, когда пришел к власти, установил «предусмотренные законом правила для решения дел между правыми и виноватыми, причем никто не смел нарушать их»[674]. Эти же обязанности упоминаются и в отношении его сына Хэляня[675]. Кэбинэн также был избран вождем, в том числе и за то, что справедливо разбирал тяжбы[676]; (4) внешнеторговая — контроль за внешней торговлей с Китаем и другими народами и странами[677].

Простые кочевники