Империя тюрков. Великая цивилизация

Можно предположить несколько причин тесной связи между персидским и чагатайским кругами. В период почти не прекращавшихся походов было естественным, что все члены правительства в той или иной мере участвовали в свою очередь в военных делах; поскольку армия была самым крупным учреждением при Темуре, неудивительно, что военные служили и в гражданской администрации. Кроме того, чагатайские эмиры, служившие Темуру, хорошо знали менталитет персов и умели находить общий язык с ними, работавшими на них, ну, а персидские чиновники издавна служили тюрко-монгольским правителям. Очевидно, поэтому не было препятствий в сотрудничестве эмиров-чагатайцев с чиновниками-персами.

Таким образом, разделение администрации Темура на две сферы не влекло за собой четкого разделения обязанностей или разобщенности между чагатайскими и персидскими служащими, точно так же наличие различных должностей не ограничивало и не определяло возможности людей в достижении высокого положения. Не многие посты открывали широкую дорогу или обеспечивали определенное место в администрации Темура. Обязанности, связанные с определенной должностью, могли выполнять люди, фактически не занимающие ее. Эмиры, назначенные править городами и районами в империи Темура, ходили в походы вместе с войсками, а приписанные к военным делам зачастую занимались сбором налогов или восстановлением городов.

И все же персидская бюрократия Темура занимала более низкое положение при дворе, особенно что касается власти. Нам даже известно, кто возглавлял персидский диван. Сам Темур большей частью использовал чагатайских эмиров, знакомых с персидской традицией и оседлым образом жизни, с целью ограничения власти и независимости персов. В своей книге о визирях династий Ближнего и Среднего Востока «Дастур аль-вузара» Хондемир пишет, что визири при Темуре имели не много власти, что правители темуриды часто назначали и смещали визирей и назначали на эту должность ограниченных людей. Особенно это справедливо в отношении эпохи Темура. Биографии его визирей в книге Хондемира краткие и неполные по сравнению с биографиями визирей при поздних темуридах.

Есть несколько причин относительно низкого статуса визирей Темура. Отношение Темура и его сподвижников к персам, в котором сочетались фамильярность и презрение, определяло место и роль персидских чиновников при дворе. Термин «таджик-мизан», т. е. «персидского происхождения», служил выражением презрения. Когда представители царского дома недостойно вели себя, как это часто случалось, ответственность возлагалась на персов из их окружения, и влияние этих «низких» людей считалось причиной, например, безумных поступков Мироншаха, или неудачного похода Пир Мухаммада в 1399–1400 гг., или поражения внука Темура Султана Хусейна в Дамаске в 1400–1401 гг. В случаях с Мирон-шахом и Пир Мухаммадом несколько придворных-персов были казнены. Темур, не колеблясь, отменял распоряжения диван-и-ала, к примеру, так было с его решением снизить размер дани, наложенной диваном на правителя Калимира.

Чиновники верховного дивана, который постоянно находился в поле зрения Темура, обладали особенно малой властью. Нет сведений о том, что визири или сахибы дивана влияли на политику Темура в отношении оседлых народов. Руководители дивана, о которых нам известно, упоминаются лишь в связи со сбором дани или подсчетом богатств, взятых из казны покоренных городов.

Руководители провинциальных диванов там, где их не контролировали влиятельные эмиры, видимо, имели больше возможностей для независимости, и у них были значительные источники могущества. Политическая раздробленность Ирана до нашествия Темура обусловила трудности в централизации бюрократии из оседлого населения. Даже редкие сведения указывают на то, что местные чиновники могли обладать значительным влиянием на местах. После завоевания Ирана такая вероятность независимости была, очевидно, предметом озабоченности Темура, и он наложил ряд ограничений на власть этих чиновников. Над ними стоял правитель провинции из чагатайских эмиров, многие из которых занимались и гражданским правлением. Кроме того, в каждом крупном городе был даруга, чаще всего чагатаец, ведавший и гражданскими, и военными делами, иногда он был связан с местными диванами. Хотя высшие лица провинциальных диванов отвечали за финансы, сами они не могли контролировать сбор налогов. Таких сборщиков назначал непосредственно диван-и-ала, и эти люди, видимо, осуществляли контроль за местными диванами. Сборщиками налогов были мухассилы, большей частью из чагатайцев.

Темур следил за недопущением злоупотреблений на местах, особенно в последние годы своего царствования. В 1403–1404 гг. он потребовал дать отчет от улама своего меджлиса и послал священников вместе с чиновниками дивана во все уголки империи расследовать злоупотребления и наказать виновных.