Империус (ЛП)

- Можете себе представить? – радостно воскликнул он. – То есть когда вы впервые прибыли в Хогвартс, чтобы работать учителем, я, конечно, знал, что девичья фамилия мамы была Люпин, но поскольку никто и никогда вас не упоминал, я решил, что это совпадение. А потом дедушка сказал, что вы сын его брата! И мама тоже знала! Не могу поверить, что она не рассказала мне даже после того, как я назвал вас своим любимым учителем. – Энтони умолк, вдруг с опасением взглянув на Римуса. – Профессор Люпин, с вами все в порядке?

С трудом сглотнув, Римус хрипло пробормотал:

- Твоя… мать?

- Да, профессор, - донесся голос с порога. – Его мать и ваша кузина.

Римус посмотрел в направлении двери. Но он уже знал, что увидит там.

В проеме двери стояла, скрестив руки, с явным выражением презрения на лице не кто иная, как Ребекка Голдштейн.

========== Глава 18. Кузены. ==========

Бекс. Ребекка.

Ох Мерлин.

Римус ощутил, что его радость по поводу того, что его кузены не желают ему смерти, была преждевременной.

Одарив ледяным взглядом ненавистного ей человека, стоящего посреди ее родного дома, Ребекка больше ничего не сказала, а только развернулась к отцу с натянутой улыбкой.

- Привет, папа, - поприветствовала она Рольфа с незнакомой Римусу доселе теплотой. – Как твоя спина?

- Гораздо лучше, - ответил тот, обнимая дочь и глядя на нее с легким упреком. – Хотя если бы навестила меня хоть раз с Рождества, ты бы знала.

Ребекка вздохнула.

- Папа, ты же знаешь, что я занята на работе. Я бы даже сегодня не приехала, если бы это не было так важно для тебя. Мне жаль, но я ничего не могу с этим поделать. И я ведь сейчас здесь.

Рольф неопределенно хмыкнул.

- Полагаю, ты права. Но я скучаю по тебе, дорогая. Где Феликс?

- Убирает наши метлы, - ответила Ребекка, оправляя светло-голубую мантию. Римусу потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к ее образу вне формы института. – Он скоро подойдет.

Улыбка Рольфа стала более искренней.

- Тогда у меня есть время, чтобы представить тебя.

Взяв Ребекку за руку, он подвел ее к Рейнарду, который наблюдал за событиями с несколько сбитым с толку видом. Спустя мгновение Рольф настоял на том, чтобы они пожали друг другу руки. Ребекка, как заметил Римус, сделала это с некоторой неохотой.

«Ага, значит, дело не только во мне. И дело не только в твоем сыне».

Кто-то легонько коснулся его плеча, вырывая из раздумий. Обернувшись, он обнаружил Рут, глядящую на него с нахмуренными бровями.

- Вы двое знаете друг друга, - без предисловий заявила она. – И вы не ладите. Я видела взгляд, которым вы обменялись, даже если никто, кроме меня, его и не заметил. И я также знаю свою сестру.

Римус тяжело вздохнул.

- Да, мы встречались, - признал он устало. – Я… помогал ей недавно с ее исследованиями. И сказать, что мы не поладили – ничего не сказать.

Рут прикрыла глаза.

- Черт, - прошептала она расстроенно. – Я пыталась тебя предупредить, но не знала, что уже поздно. Римус, когда мои мама и брат погибли, я была достаточно большой, чтобы запомнить и понять, что в случившемся не было ничьей вины, кроме Каина. Но Ребекке было всего пять лет, и ее мнение по поводу произошедшего сформировалось под влиянием папы. Как ты можешь понять из отчужденности, существовавшей между нашими отцами, мой винил твоего на протяжении многих лет. Он обвинял его в том, что тот спровоцировал гнев Каина, направленный на нашу семью, тем, что убил его друга. Он винил его в том, что ты выжил, тогда как Рэндольф погиб. Эти его взгляды стали взглядами и моей сестры. И хотя со временем папа смирился с тем, что произошло, и оставил прошлое позади, Ребекка знает только то, что ей внушали в детстве.

Образ Ребекки Голдштейн и ее мотивы стали гораздо более понятными Римусу. Ее ненависть к нему и причины, стоящие за ней, теперь казались ему очевидными. Он выжил, тогда как ее брат погиб. Он был сыном человека, которого ее отец винил в смерти ее матери. А затем уже ее сын едва не повторил судьбу ее брата и матери, чуть не угодив в зубы к оборотню, которого укусил тот, что убил половину ее семьи. Разумеется, она будет его ненавидеть.

Это была иррациональная ненависть, да, отчасти незаслуженная. Но когда ненависть бывала объективной?

Он снова вздохнул.

- Это была ненависть с первого взгляда. До сего момента я был уверен, что она винит меня за то, что я подвергнул опасности ее сына.

- Так и есть, - заверила его Рут, состроив гримасу. – Она все Рождество об этом твердила. Но я так понимаю, она не упомянула, что ты ее кузен?

- Нет.

- Ну, она это точно знала. Мы обе знали. Мы знали, что твой отец помог убить друга Каина после той их страшной ссоры. И мы также знали, что Каин был сыном оборотня, убившего папину сестру. Но это не значит, что я считаю, что ты должен…

- Погоди, - перебил ее Римус. Что-то в ее словах привлекло его внимание. – Что ты сказала?

Рут нахмурилась, а потом ее глаза распахнулись.

- Ты не знал, да? – выдохнула она с тревогой. – Ты не знал, что отец Каина похитил и убил сестру наших отцов после того, как она попыталась ему помочь?

Так… И это все, что им сказали?