Интриганки

Потом, перевернувшись, забравшись на кровать с ногами, подперла щёку рукой и принялась оценивающе разглядывать стоящих перед ней женщин.

-- Я слышала, ты умеешь делать... "русский поцелуй". Я пробовала - ничего сложного. Но у тебя, говорят, как-то особенно. Научишь?

-- Нет!

-- Фу. Злюка. Ну, тогда... твоя служанка. Она же умеет? Подари её мне. На время. У меня тут шестеро слуг. Я посмотрю разные варианты, выберу самое понравившееся мужчинам. И верну.

За спиной чуть слышно заскулила Фрида.

Плеск воды прекратился, из-за перегородки вышел довольный Генрих.

-- О, а вы уже познакомились? Это хорошо. Вам следует дружить. Возьми её под своё крылышко. Фрейлиной. Покажи замок, познакомь с людьми. Бедняжка Изабо осталась сиротой. Ты же заботишься о сиротках? Вот тебе ещё одна. Графиня де Коридор. А это у тебя что? Передача города для создания там сиротского приюта? А не жирно ли? Хотя... если там будут ещё такие... изабелки...

Герцог потрепал по щёчке старательно подставляемую мордашку своей новой... привязанности, смотревшей на него радостным, восторженно-собачьим взглядом.

-- Перо? На, забирай. Печать у канцлера. Дозволяю вам удалиться.

Ростислава сделал правильный, вполне комплектный книксен, с фиксированием пауз в требуемым этикетом местах, и отправилась искать канцлера. Конечно, это можно было бы поручить кому-нибудь из советников. Но ей надо было... двигаться. Она вся кипела от ярости. Бурлила. Сохраняя полное внешнее спокойствие. Только краска постепенно уходила с лица.

По возвращению в свои покои она узнала, что нахалка заняла четыре комнаты на первом этаже северного здания, обругала и надавала пощёчин слугам. Отчего те совершенно растерялись - такие манеры не приняты при дворе герцогини. Потребовала себе обед в апартаменты. А потом выкинула еду во двор и заставила слуг Ростиславы на коленях убирать, ободрала портьеры с окон и приказала заменить "это убожество", велела подать ей паланкин для прогулки...

Вот тут непрерывно повторяемые уверения в особой благосклонности государя и угрозы её (благосклонности) применения получили отпор: Ивашко сказал "нет".

-- Да ты знаешь что с тобой сделает Лев?! От тебе голову оторвёт!

-- Внешний периметр. Не нарушать.

-- Да ты хоть знаешь кто я?!

-- Периметр.

С Ивашкой тяжело разговаривать. Особенно - на его немецком.

Тут на глаза "истинной сердечной привязанности государя", как она себя называла, попался Конрад. И - до самого вечера он был занят. Сперва его допрашивали о порядках в замке. Причём каждое установление характеризовалось как глупость. О людях, здесь живущих. Со сходными оценками.

Очень въедливо, неоднократно, с разных сторон, пытались выяснить вопрос с "плотскими утехами" герцогини.

-- У неё нет любовника?! Ни за что не поверю! Она такая уродина под платьем? Как - "нет"? А ты откуда знаешь? Или - больная? Проверял? Ну, овца!

Впрочем, Конрад сумел в какой-то момент перехватить управление беседой, и юная прелестница перешла на более интересное - на себя, любимую. Конрад уместно восхищался, восторгался и сочувствовал. Юная соперница Ростиславы явно пыталась очаровать её советника, перетащить на свою сторону. Принялась кокетничать, поглаживать по рукаву, заглядывать в глаза и призывно смеяться. Намекая... разнообразно:

-- Будет грустно, если такой милый... молодой человек останется прозябать в бедности и безвестности при дворе этой..., а не займёт достойное место... у трона.

Наконец, Конрад сбежал. И уже поздним вечером заявившись в спальню к герцогине, собрался дать полный отчёт.

-- Но... э-э-э... Ваше Высочество... давайте перейдём в другую комнату.

-- Почему?

-- Окна выходят во дворик. Свет будет виден. Этой... даме. И она сразу поймёт. Что я... остаюсь верен вам. А это может быть... не полезно. Для ваших интересов.

Ростислава чуть не психанула. Ещё бы, из-за какой-то малолетней приблудной шлюшки ей - Герцогине Саксонской! Дочери Государя Всея Руси Андрея Боголюбского! - нужно в собственной спальне опасаться! Не зажигать света! Прятаться в чулан, чтобы просто поговорить со своим советником!

Но осторожность возобладала. В пятне слабенького света от свечного огарка, блуждая взглядом по мешкам с грязным бельём и ощущая задницей сломанную скамейку, герцогиня узнала что...

***

В 428 г. Хлодион Длинноволосый, король саллических франков, прослышал, что города Белгики - провинции Римской империи - беззащитны: Флавий Аэций забрал большинство солдат, охранявших эти территории, на войну с вестготами. Хлодион с большой армией переправился через Рейн, прошёл "Угольный лес" (часть Арденнского леса от Самбры на северо-запад до Шельды), овладел Турне, Камбре, завоевал всю страну (территорию современной Бельгии) до реки Соммы.

Франки дошли до побережья, где Хлодион с женой решили помыться в море:

"В полдень его женой, которая отправилась искупаться, овладело морское чудовище, похожее на кентавра. С того момента то ли от зверя, то ли от мужа (a bestia aut a viro) она понесла и родила сына, которого нарекли Меровеем. По его имени все франкские короли стали зваться Меровингами".