Искра соблазна

— Ксения? — удивилась я, увидев освещенную фонарем, стоящую на пороге женщину, прижимающую к груди корзинку с цветами. Перевела взгляд на висевшие в прихожей часы, что показывали шесть утра, затем опять на нее, — что-то ты рано.

— А Никиты дома нет? — грустно поинтересовалась она, покусывая губы, — мы с ним не очень хорошо расстались в прошлый раз, и я перед работой решила зайти, попросить прощения.

Не очень хорошо расстались, значит. Интересно, что она имеет в виду? Еще и глазки опустила. Смущается.

В сердце больно кольнули беспричинная обида и ревность, избавиться от которых можно было только одним способом, пригласить цветочницу в гости и хорошенько расспросить.

Правду из Ника даже клещами не вытянешь, а женщина за чашкой чая может расслабиться и стать разговорчивой.

— Никита, ни свет ни заря, ушел по делам, но должен скоро быть. Проходи в дом, цветы можешь оставить на пороге, — я отступила в сторону, давая Ксении войти, затем побежала на кухню ставит чайник, а минут через пять, мы уже сидели за столом, и не решались заговорить друг с другом.

Первым не выдержало мое любопытство.

— Что ты имела в виду под «не хорошо расстались»? Ник чем-то тебя обидел? — Ксения опустила глаза, сжимая ладонями теплую кружку.

— Нет-нет, ничего такого. Я сама во всем виновата. Я… мне не очень удобно об этом говорить, но ты же его сестра, — ревность, из мелкого незаметного зернышка разрослась в моей груди до невиданных высот, но пришлось вымучить из себя улыбку и кивнуть, — твой брат очень добрый, красивый и мужественный мужчина. В нашем городе я еще не встречала таких. Был у меня жених, до недавнего времени, но мразью редкостной оказался, а Никита… он другой. Я поцеловать его хотела, а он не стал пользоваться ситуацией. Сейчас-то я понимаю, что он, скорее всего, не хотел торопить события, а тогда испугалась, да и чего греха таить, обиделась немного. Но хорошенько поразмыслив, решила с ним поговорить.

Крепко сжав зубы, я слушала ее монолог, и не знала как реагировать: то ли рассказать, что не такие уж мы с ним «родственники» и ловить ей в этом пруду нечего, то ли и дальше молчать, и позволить Нику самому разобраться с ситуацией?

Наверное, все же первый вариант, так как смотреть, как он будет утешать рыдающую на его плече цветочницу, было выше моих сил.

Я его истинная пара, а значит имею право отшивать всех претенденток на его сердце. Ведь имею же?

— Ксения, — я положила ладонь на ее лежащую на столе руку, — боюсь, дело было не в том, что Ник не хотел торопить события.

— Нет? — удивилась она, — а в чем тогда?

— Эээ… мы с Никитой сказали не всю правду, мы не брат с сестрой, как все думают. Он… он мой парень и занимается поиском преступников, а я ему помогаю. Поэтому мы и приехали в ваш город.

Резко выдернув руку из-под моей ладони, женщина вскочила с места, чуть не опрокинув кружку.

— Это неправда! Ты все врешь! — нахмурившись, бросила она, — ты просто маленькая гадкая сестренка, решившая подложить брату свинью! — после этих слов, все мое сочувствие к ней кануло в лету.

Только что передо мной сидела милая женщина, которая, стоило ей услышать что-то не по нраву, тут же превратилась в злобную фурию, благо терпеть я это была не обязана.

— Ты можешь мне не верить, но это так. Никита, как вернется, все подтвердит, — я встала из-за стола, намереваясь отправиться в спальню и привести себя в порядок, — можешь дождаться его здесь, я возражать не буду.

Закрывшись в спальной комнате, я стягивала с себя пижамную рубашку, надевая вместо нее футболку, и, не переставая, ругала себя за то, что вечно сую нос куда не следовало. Вот что мне стоило промолчать? Пусть бы Стойчев объяснялся сам со своей цветочницей, а я бы послушала.

Мысли прервал раздавшийся скрип входной двери, что заставил меня выдохнуть от облегчения. Похоже, Ксения поняла, что отреагировала чересчур агрессивно, и решила сбежать. Я ее в этом не винила.

Только стянула с себя пижамные штаны, оставшись в одних трусиках, и собиралась натянуть джинсы, как услышала тяжелые шаги в коридоре, но даже спросить «кто это» не успела, как дверь, сорвавшись с петель, рухнула на пол, а в проеме застыла высокая голая мужская фигура.

Все его тело было словно сшито из кусков разного цвета и размера. Ноги как два столба, руки лопаты и мелкая, покрывающая их шерстка. На лицо даже смотреть страшно было. Огромные торчащие в разные стороны длинные зубы, приплюснутый нос и дикий взгляд глубоко посаженых глаз, напоминавших глаза умертвия, что как-то показывал мне брат.

Шелейский монстр.

Я такого урода даже в самых страшных фильмах ужасов не видела.

Отпрянула к кровати и только открыла рот, чтобы закричать, как он рванул вперед и схватил меня за горло, явно намереваясь свернуть шею.

— Постой! — знакомый визгливый женский голос подействовал на монстра, как щелчок кнута.

Тут же прекратил крепко сжимать мою шею, но руку не убрал. Встал за спиной, готовый подчиниться приказу.