Искушение и разгром

Казалось, расплывшаяся, приплюснутая ко дну сумки, напряженно растопырив лапы, крольчиха отрешенно смотрела по сторонам круглыми, навыкате глазами, быстро подергивая головой; словно в беспокойном напряжении, притихнув, кролик, переминаясь, неподвижно смотрел на нее. Увидев завернувшийся край, Сергей протянул руку, чтобы разгладить под ней подстилку; не изменив напружиненной позы, быстро поведя круглящимся, налитым кровью глазом, крольчиха, в мгновенье дернувшись, вытянув шею, укусила его за палец. Слабыми зубами не сумев прокусить его до крови, она оставила на нем красные вмятины; беспокойно дернув ушами, сместившись в сторону, кролик на секунду взглянул на него. В два подскока осторожно приблизившись к крольчихе, кролик потянулся к ней. Так же внезапно натужно дернувшись, стоя на растопыренных лапах, она укусила его за морду; отпрянув на шажок, не обращая внимания, кролик снова придвинулся к ней; чувствуя, что должен что-то сделать, подхватив под живот кролика, вытащив его из сумки, он взял его на руки. Секунду провисев неподвижно, замерев на весу, кролик резко задергал лапами. Поняв, что делает ему больно, он опустил его на красную клеенку полки. Быстро взад-вперед дернувшись по ней, кролик замер, словно чего-то ожидая; прыгнув к краю полки, готовясь соскочить, но возвращенный Сергеем на прежнее место, он задвигался к краю полки снова; снова возвращенный, а потом еще раз, отскочив в сторону и замерев, он внезапно резко пробарабанил задними лапами какую-то ритмическую фразу; напряженно вытянувшись, привстав, держа в воздухе передние лапы, он ждал ответа. Почти тут же из сумки таким же трескучим дробным сигналом крольчиха ответила ему; беспокойно-быстрым глазом видя нависавшего Сергея, словно понимая, что не сможет спрыгнуть, кролик быстрым восьмерками, петляя, запрыгал из угла в угол по полке.

Поняв, что должен вновь соединить их, подхватив кролика, Сергей опустил его в сумку; безумно мотнув головой, крольчиха, забившись в угол, что-то выдавливала из себя; подняв голову и оглянувшись, на секунду быстро заскребя по днищу сумки передними лапами и так же внезапно остановившись, словно подсеченная, она повалилась набок. Нагнувшись, он увидел, как по дну сумки из-под нее побежали струйки крови; напружиненно стоя, быстро, мелко подрагивая всем телом, кролик неподвижно смотрел на нее; перекошенно корчась, изогнувшись в спине и запрокинув голову, крольчиха подняла в воздух вытянутую заднюю лапу; отскочив к задней стенке сумки, на секунду замерев, рванувшись вперед, кролик внезапно с разбега изо всей силы ударил ее головой в живот. Содрогнувшись, словно вдруг откуда-то получив новые силы, крольчиха вновь вскочила на четыре лапы, растопыренно простояв секунду, она повалилась набок снова; вновь отскочив к задней стенке и рванувшись вперед, кролик вновь ударил ее в круглящееся брюхо. На мгновенье замешкавшись, словно ожидая чего-то, он остановился около нее; запрокинув голову, наотмашь она ударила его задней лапой с выпущенными когтями, два глубоких параллельных взреза из-под глаза к носу тут же намокли красным, кровь закапала вниз.

Не обращая внимания, кролик, на шаг отступив, смотрел на крольчиху; внезапно вновь вскочив на четыре лапы, вытянув шею, дернув глазами направо и налево, крольчиха, словно присев, привалилась к стенке сумки; подвинувшись, она заглянула под себя. На шаг отступив, она снова встала, на дне сумки, среди крови он увидел четыре розово-голых вытянутых тельца; доставая зубами обрывок ткани, крольчиха чуть подвинулась в сторону, в углу сумки, в горстке пуха он увидел еще двоих. Некоторые из телец были неподвижны, другие чуть заметно шевелились. Оставляя за собой капельки крови, крольчиха подгребала к зародышам тряпки; заслоняя собой крольчат, она легла в углу сумки; приблизившись к ней и остановившись, кролик неподвижно смотрел на нее, кровь из рассеченной щеки, капая на дно сумки, смешивалась с кровавыми разводами, оставленными крольчихой. Быстро вытянув голову, крольчиха лизнула его щеку, сделав пару шажков к ней, подойдя вплотную, он вылизывал шерсть у нее за ушами. Понимая, что должен что-то сделать для них, пошарив в пакете, Сергей насыпал еще корма в плошку, вода в другой плошке была; не обращая внимания на него, прижавшись, они вылизывали друг друга. Разбуженная треском пластикового пакета с кормом, Наташа подняла голову, приподнявшись на локте, она быстро заглянула в сумку.

– Родила?

– Да.

– Много?

– Шестеро, кажется.

Не отрываясь от сумки, опустив ноги на пол, она поспешно застегивала платье.

– Пуха мало. Надо у проводницы ваты одолжить.

Быстро надев туфли, она выскочила в коридор. Наклонившись, он снова заглянул в сумку. Подкрашивая капавшей кровью воду, кролик пил из плошки, крольчиха вылизывала его. Вытянутые розовые комочки шевелились в углу. Вернувшись, отщипывая от куска ваты, Наташа с быстрым смешком присела у сумки:

– Она мне свои прокладки предлагала.

Кивнув, чувствуя, как что-то наваливается на него, он оперся плечом о стенку вагона:

– Хорошая женщина.