Искусство любви

Отец Никодим сидел молча. Гримаса непереносимого ужаса то и дело искажала его лицо.

– Дьявол... – бормотал он, – дьяволово семя... Дьяволовы дела...

Наконец он замолчал и, дрожа, поник головой.

Минуту мы сидели молча. Смотрели на возвышавшийся перед нами загородный особняк.

Что меня ждет там?

– Может быть, – плывущим голосом спросила Даша, – я пойду с тобой?

Она не смотрела мне в глаза.

– Нет, – сказала я, – это мое дело. Ведь это я – охотница на ведьм.

* * *

«Это не тот... не главный... как его... Степан Леонидович, – думал Антон, разглядывая стоящего перед ним человека, – Наверное, какой-то его... соратник. Охранник. Начальник охраны, насколько я понимаю... Куда это меня притащили? Подвал какой-то»...

– Говорить будешь, нет? – зевнув, в сотый, наверное, раз, спросил начальник охраны. – Давай, говори скорее, я спать хочу... Всю ночь вчера не спал. Так как тебя зовут?

– Да пошел ты, – снова повторил Антон.

– Ты ведь меня доведешь сегодня, – задумчиво проговорил начальник охраны, – я вот Диме скажу, а он из тебя котлету сделает...

Он кивнул на одного из своих двух подручных.

«Если бы не эти наручники, – думал Антон, орудуя в замке наручников тонким гвоздем, который он нашел в багажнике, где его везли, – можно было бы броситься на этого ублюдка и задушить его... Сейчас, сейчас... Та-ак... Теперь один поворот влево... Успел бы задушить, прежде чем эти два барбоса убьют меня... Хоть бы узнать, что со Светой... Жива они или нет? Плевать, что оно говорила, на все плевать, лишь бы только она жива была... Та-ак, теперь один поворот вправо»...

Двухметровый Дима, пережевывая что-то уродливо вытянутыми, как у крокодила, челюстями, неторопливо подошел к Антону и несколько раз несильно ударил его носком своего ботинка в грудь.

Антон закашлялся.

– Добавь ему! – резко приказал начальник охраны, – а то мы с ним и правда до завтрашнего утра просидим. Спать хочется невыносимо...

Антон в последний раз ковырнул гвоздем замок наручников.

Дима отошел назад, отводя для удара правую ногу, как это делают футболисты, потом ринулся вперед, а потом произошло то, чего никто из присутствующих в темной подвальной комнате с низкими потолками не ожидал увидеть.

Антон неожиданно ушел от удара Димы, поднырнув у него под ногой. Начальник охраны успел только открыть рот, а Антон, наручники которого болтались на одной руке, выпрямился за спиной у соображающего – что, собственно, произошло – Димы; и ударом локтя сбил его с ног.

Дима без звука рухнул на пол. Антон одним прыжком настиг стоящего у противоположной стенки второго верзилу и за секунду до того, как он успел достать пистолет, с размаху ударил его своими наручниками в лоб. Глаза верзилы закатились, он медленно опустился на колени. Антон обхватил его голову руками – одна ладонь на затылок, другая под подбородок и резко крутанул влево. Что-то хрустнуло, и верзила повалился ничком.

Уже хромая и задыхаясь, Антон подошел с обалдевшему начальнику охраны и ударом ноги выбил из-под него стул.

– Па-па... Па-дожди! – закричал тот, барахтаясь на грязном полу, – Не... не надо! Не убивай! Договоримся!

– Нечего мне с тобой договариваться... – прохрипел Антон, стоя над ним, а потом закричал:

– Где Света?!

Начальник какое-то время молчал, по всей видимости, что-то лихорадочно соображая.

– Я вам отдам Свету, а вы меня оставите в живых, – заявил он наконец.

– А как ты это сделаешь? – усмехнулся Антон. – Скажи, где она, я все сделаю сам.

– На третьем этаже в последней по коридору комнате, – жмурясь и задыхаясь, торопливо проговорил начальник охраны, – не убивай.

Антон сбил его со стула ударом кулака в висок. Начальник охраны вытянулся вдоль стены. Антон оглянулся по сторонам.

Он заметил, что у неподвижно лежащего возле стены Димы майка сзади характерно оттопыривается. Антон шагнул туда, наклонился и вытащил из-за пояса Димы небольшой револьвер. Проверил предохранитель, откинул барабан и заглянул в внутрь него.

«Две ячейки пусты, – отметил Антон, – всего четыре патрона, но если умело обращаться, то и этого хватит. Я никого не собираюсь убивать. Мне нужна только моя Света»...

Антон медленно поднялся и, держа пистолет наготове, вышел из подвальной комнаты к поднимающейся наверх лестнице.

* * *

Перелезть через глухой двухметровый забор мне помогла Даша. Потом я осталась одна. Пробираясь через заснеженный сад, я все не могла никак избавиться от того, чтобы не проговаривать то, что я узнала от зеленого поганца, едва не погубившего меня.

Эти страшные сведения просто не давали мне покоя и мне нужно было выплеснуть информацию, проговорив ее – хотя бы мысленно.