Испанец. Священные земли Инков

Его вести не были добрыми. Армия Уаскара расположилась севернее, на берегу того самого Апуримака, темные, холодные и бурные воды которого неслись вниз, и на рассвете следующего дня она даст окончательное сражение войскам предателя Атауальпы. В связи с этим Инка приказывает всем жителям Куско отправиться в храмы и молиться о победе своего господина и повелителя, единственного законного наследника бога Солнца.

– Глупец! – возмущенно воскликнул Алонсо де Молина. – Тысячу раз глупец! Ему надо было немного поверить… Всего чуть-чуть! Я бы обратил в бегство его врагов, никто бы и сопротивляться не стал, а сейчас они поубивают друг друга камнями да копьями и никого не останется в живых. Зачем? Зачем, черт побери?

– Мужчины… – тихо проговорила Найка: это она принесла ему печальное известие. – Им нравится война. Моя мать рассказывала, что сколько она себя помнила, мужчины только тем и занимались, что воевали по той или другой причине, а однажды сожгли ее деревню и увели ее силой. И потом она все время сталкивалась с насилием, а когда выяснилось, что мой отец любит только покой и безмолвие звезд, доверила ему свою жизнь, словно наконец обрела рай.

– Должно быть, она была незаурядной женщиной.

– Такой ее сделал мой отец. Они проводили ночи, закутавшись в одеяло и наблюдая за движением звезд, и часто, когда я вставала, я обнаруживала, что они так и заснули, обнявшись и глядя в небо. – Она грустно улыбнулась. – Мне нравилась та жизнь. Никто никогда не был так счастлив, как я в секретном городе.

– Почему же ты его покинула?

– Там могут жить лишь ученые, их жены, слуги и маленькие дети. Когда ребенку исполняется двенадцать, он должен уйти, потому что нельзя допускать, чтобы население города росло. Там не слишком много террас для возделывания, а город должен сам себя обеспечивать, потому что в противном случае придется обеспечивать себя извне, а это раскрыло бы секрет его местоположения.

– А тебе оно известно?

– Точно – нет. Когда мы его покидали, нам завязали глаза, а затем неделю водили по сельве и горам и в конце передали солдатам, которые доставили нас в Куско. Быть проводником или охранником секретного города – этой чести удостаиваются офицеры, которые за годы службы проявили наибольшую отвагу и доказали верность Инке.

– Любопытно… – сказал андалузец. – Хотя это замечательная идея – сохранить в тайне саму суть культуры, готовой к возрождению, какими бы ни были повороты Истории. Когда мавры вторглись в Испанию и казалось, что они обосновались в ней навсегда, в сердце астурийских гор остался редут, откуда началась Реконкиста, потому что горстка людей сумела сохранить там дух христианства. Если подумать, то ваш секретный город – это своего рода Ковандонга на случай наступления тяжелых времен. Что и говорить, вы ужасно дальновидный народ.

– «Они» ужасно дальновидный народ, – уточнила девушка. – Не забывай, я всего лишь наполовину инка и похожа на мать. В моих венах течет больше мятежной крови, чем покорной. Поэтому я уверена, что когда-нибудь вернусь в сельву. В Куско я задыхаюсь.

– Боюсь, в Куско очень скоро задохнемся мы все, если добрый молодец Атокс не пошевелится… – с иронией заключил андалузец. – Если завтра произойдет сражение, совсем скоро здесь появится Каликучи, Кучикима или как там зовут это чудовище, которое готово перерезать нам горло. И чтобы помешать его приходу, единственное решение, которое приходит мне в голову, это сжечь треклятый мост.

– Ни один житель Куско никогда не подожжет Уака-Чака, – уверенно сказала Найка. – Куско – это «пуп», а мост – пуповина, которая соединяет город с миром, от которого он получает питание и которому дает жизнь. Инку ничего не стоит умереть за Куско, потому что, если бы Куско погиб, Земля и все ее обитатели тоже бы погибли.

– Ты в это веришь?

– Нет.

– Вот это да! Нас, по крайней мере, двое. Куско – всего-навсего город, а мост – всего-навсего мост. – Он протянул руку и кончиком пальца лишь слегка коснулся ее предплечья, словно боясь ее сломать. – Давно хочу у тебя кое-что спросить, – добавил он. – Почему ты вышла замуж за Чабчу Пуси?

– Все очень просто… – ответила она с легкой улыбкой, которая делала ее еще более красивой. – Когда я оказалась в Куско, меня оставили под его присмотром в ожидании, когда апопоньяка – тот, кто отбирает девочек, которые должны стать девственницами Храма Солнца, – произведет отбор. Большинство девочек очень хотели стать ньюста, поскольку это первый шаг к тому, чтобы стать наложницей Инки, а затем женой кого-нибудь из членов королевской семьи, но мне этого совсем не хотелось.

– Почему?

– Потому что мать воспитала меня совсем по-другому. Для нее стать наложницей Инки – это не большая честь, а худшее унижение, и поэтому в день отбора я изменила внешность: покрасила зубы в черный цвет, забинтовала грудь и испачкала волосы, так что при виде меня апопоньяка чуть не упал в обморок… – Она лукаво улыбнулась. – Самое сложное было не засмеяться, стоя перед ним.

– А что Чабча Пуси?