История евреев в России и Польше: с древнейших времен до наших дней.Том I-III

Рядом с магазином и мастерской стоял трактир или салон, который обычно был связан с гостиницей. Продажа спиртного в городах зависела прежде всего от крестьян, прибывавших из деревень в праздничные и базарные дни. В целом торговля спиртными напитками занимала в городах подчиненное место. Его опора находилась в деревнях.

Все серьезные наблюдатели за экономическим положением евреев того времени свидетельствуют о том, что в большинстве городов еврейский труд составлял краеугольный камень цивилизованной экономической жизни, что без еврея нельзя было ни купить, ни купить. продать или сделать какой-либо предмет. Еврей, довольствовавшийся малой заработной платой и прибылью, благодаря этому мог снизить как себестоимость производства, так и цену товаров. Он довольствовался гроши, его физические потребности были чрезвычайно ограничены. Благодаря посредничеству вездесущего бизнесмена-еврея крестьянин имел возможность распоряжаться на месте своими продуктами, даже такими, которые из-за их малой стоимости не стоило бы везти в город. Несмотря на все свои неутомимые, лихорадочные труды, еврей в среднем был так же беден, как и крестьянин, за исключением того, что он был свободен от порока пьянства, одного из источников экономической нищеты крестьянина. Бедность евреев была искусственным следствием того, что города и местечки были перенаселены мелкими торговцами и ремесленниками, и эта скученность усугублялась систематическим отстранением евреев от их вековых сельских занятий и, как следствие, притоком деревенских евреев в города.

Необходимо отметить, что, когда в официальных документах говорится о «торговле спиртными напитками» в деревнях как об единственном занятии евреев, они не учитывают многогранности сельских занятий евреев, связанных с виноторговлей. движение, конечно, но ни в коем случае не тождественны с ним. Арендуя у помещика или короны право винокурения, еврей в то же время обрабатывал другие предметы сельского хозяйства, как-то молочные заводы, мельницы и рыбные пруды. Кроме того, он занимался скупкой хлеба у крестьян и продажей им в то же время таких необходимых предметов, как соль, утварь, сельскохозяйственные орудия и т. д., привозимых им из города. Он часто совмещал в себе занятия виноторговца, лавочника и торговца продуктами. Дорога, ведущая из деревни в город, была усеяна еврейскими гостиницами или трактирами, которые до появления железных дорог служили привалами для путешественников. Всю эту экономическую структуру, которая создавалась постепенно в течение столетий, русское правительство взялось разрушить. Еще в царствование Екатерины II. губернаторы часто сгоняли еврейских крестьян в города, действуя в соответствии с «органическим законом», который обязывает евреев «записываться среди купцов или бюргеров». Двусмысленный указ 1795 г. о том, чтобы «постараться переселить евреев в уездные города, чтобы эти люди не бродили во вред обществу», развязал руки ретивым бюрократам. Когда Закон 1804 г. предписывал изгнать всех евреев из деревень по истечении трех лет, многие помещики, не дожидаясь истечения срока, отказали своим еврейским арендаторам в праве проживания и торговли в своих деревнях. Евреи стали устремляться в города, где даже давно осевшие жители не могли зарабатывать на жизнь.

Правда, правительство привлекало преследуемых евреев к двум новым занятиям: созданию фабрик и сельскохозяйственных колоний. Но у бедного деревенского еврея не было ни капитала, ни возможности открывать фабрики. Кроме того, было немыслимо искусственно создавать отрасли промышленности, не обеспечив предварительно рынок для выпускаемой продукции. Несколько шерстяных фабрик было основано евреями в Литве и на Волыни, но все, что они могли сделать, это обеспечить работой несколько тысяч человек. Таким образом, было естественно, что все взоры обратились к сельскохозяйственной колонизации.