История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

Расположение Булгара при слиянии Волги и Камы было столь удобно и выгодно, что какое-то древнее торжище на этом пути с богатейшего, но мало обжитого севера на промышленный юг непременно должно было существовать с незапамятных времен. В разные эпохи и времена здесь жили и производили обмен товарами различные племена: перед приходом булгар этим торжищем пользовались, по всей видимости, не только земледельческие племена именьковской культуры, но и гости с далекого юга – из Хорезма, Персии, Индии, Китая, и более близкого севера – варяги и русь. Торговля эта происходила по большей части путем честного обмена – точно так же, как об этом пишет мусульманский историк XIII века ал-Казвини (1203–1283) в связи с меновой торговлей, которую булгары вели с северными соседями – племенем весь-вису:

«Болгары вели с весью торговлю немую, т. е. клали товары на известное место, обозначали их знаками, которыми они указывали на цены, и отходили, потом возвращались и находили разные предметы, оставляемые весью в виде меновой цены за товары; если Болгары оставались довольны этой ценою, то брали себе желаемые предметы, в противном же случае оставляли их и брали назад свои товары[66]«.

Другой мусульманский историк, географ и путешественник ал-Андалуси, а вернее, Абу-Хамид ал-Андалуси ал-Гарнати (1080–1169/70) из мусульманского города Гренада, который побывал в Булгаре в 30-х годах XII века, уточняет торговые отношения между весью и булгарами в следующих словах:

«Весь иногда и сами приходили в Болгар, но их не пускали в самый город под тем предлогом, что они приносят холод в страну. Истинная же причина, вероятно, заключалась в том, что Болгары не хотели, чтобы иностранные купцы, приходящие в их город, узнали, за какую ничтожную цену они покупали от веси меховые товары, продаваемые потом за высокую цену[67]».

В любом случае, меновая торговля с финно-угорскими племенами севера России, Урала и Западной Сибири приносила купцам огромные выгоды, искупавшие риск путешествия в столь отдаленные пределы. Горностаевые мантии южных царей и владык происходили из Ги пербореи и, независимо от того, какой народ владел северными пределами, меховой поток не иссякал, и волжско-камский путь, таким образом, представлял собой активное ответвление Шелкового Пути, соединяя гиперборейские рубежи с рубежами древней Греции, Рима и Византии.

Впрочем, мусульманские географы даже и позднее 1154 года, когда на Сицилии при дворе норманнского короля Роджера создал свою знаменитую карту мира ал-Идриси (ок. 1100 – ок. 1165), считали Волгу и Каму одной и той же рекой Итиль, начинающейся на Урале. Наследием этого древнего представления является название впадающей в Каму в Приурале реки Белой – Ак Идель или Белая Волга[68]. Верховьев Волги мусульманские авторы совсем не знали, полагая, что верхняя Волга, Ока и Дон – это одна и та же река, после крутого разворота на северо-запад и юг впадающая в Азовское море.

Мы еще займемся этими составленными по устным и письменным рассказам представлениями, благодаря которым в арабских описаниях народов Седьмого Климата произошла изрядная путаница, а пока вернемся к вещам неоспоримым – к северным дорогам, по которым бок-о-бок странствовали с незапамятных времен торговля и знание: