Избранное

Много лет он жил на свободе, не таился, не менял фамилии. В исторических архивах, доступных каждому, хранились документы: переписка фон дем Баха с Эйхманом относительно депортаций в Польше, рапорт главного врача СС доктора Гравица о состоянии здоровья фон дем Баха в бытность его "высшим командиром СС на центральном участке восточного фронта". Доктор Гравиц докладывал Гиммлеру, что фон дем Бах-Зелевски "особенно тяжело страдает от призраков, в связи с производимыми под его руководством расстрелами евреев и в связи с другими... переживаниями на востоке". Несколько папок содержало показания свидетелей о том, как фон дем Бах взорвал и уничтожил Варшаву.

Все это давно уже перестало кого-либо интересовать в Западной Германии, есть там люди и не с такими "заслугами", тем не менее однажды вечером на фон дем Баха надели наручники, привели к прокурору и предложили рассказать "всю правду".

Фон дем Бах начал с основания Освенцима, потом заговорил об Эйхмане, о расстрелах...

Его перебили.

- Мы ждем от вас показаний по существу, господин фон дем Бах-Зелевски! - строго сказал прокурор. - Пустяками вам не отделаться! Где вы были в июле тридцать четвертого года, во время так называемого "путча Рема"?

В июле 1934 года фон дем Бах вместе с двумя эсэсовцами прибыл в имение к графу Антону фон Хохберг-Бухвальду, старому члену нацистской партии. Графа они тогда пристрелили - Гитлер обновил "боевые ряды".

С тех пор прошло двадцать шесть лет. Как могли узнать, догадаться?

Фон дем Бах понял, что погиб. Все могут простить - Освенцим, "центральный участок восточного фронта", Варшаву. Но графа ему не простят никогда.

Пришлось давать показания "по существу".

Фон дем Баха приговорили к четырем с половиной годам тюрьмы. Нынешней весной о нем вспомнили: израильский суд пригласил его на процесс Эйхмана, свидетелем защиты...

В 1945 году выплыла из гестаповских архивов фамилия "Эйхман". Кто-то вспомнил: он отвечал за "еврейский вопрос". Потом, на Нюрнбергском процессе, об Эйхмане подробно рассказал Вислицени. Стали искать - след его петлял по Западной Австрии, исчез где-то в Германии, затем вновь возник и вновь потерялся, думали, что уже окончательно...

На суде Эйхман говорил о том, как он в 1945 году решил покончить с собой.

- Вы должны понять мое настроение в то время. Рейх, которому я верил, рушился...

Недальновидный чиновник, он искренне полагал, что "все кончено" и что "дело" навсегда провалилось. Те, кто был прозорливей, удержали его от рокового поступка.

Пятнадцатилетняя история розысков Эйхмана - это печальная история поощрения нацистов, история предательства по отношению к живым и мертвым.

Словно в каком-то дьявольском ревю странствовал по континентам "бухгалтер смерти", поддерживаемый незримыми и грозными силами всемирной реакции.

Гаулейтеры в роли мирных коммерсантов, гестаповские следователи в мантиях профессоров юриспруденции западногерманских университетов, лагерные офицеры на посту начальников полицейских участков, шлюхи из гитлеровского "Фрауенбевегунг" - "женского движения" - в качестве сотрудниц американских штабов - вот то "население", среди которого поначалу "затерялся" разыскиваемый разведками преступник. Его прятали австрийские и немецкие фашисты, переправляла через государственные границы подпольная организация эсэсовцев, он находил убежища в монастыре урсулинок и в обители капуцинов, и его дорога из Европы в Америку шла через Ватикан.

Прошлым летом, когда Эйхмана наконец поймали, в Риме для обсуждения текущих событий встретились отец Борман и отец Даллес. Эти отцы - дети. Преподобный отец Мартин Борман - сын Мартина Бормана, заместителя Гитлера по партии, преподобный отец Эвери Даллес - сын покойного Джона Фостера Даллеса, государственного секретаря США. Борман и Даллес замешаны в "деле Эйхмана". Ватикан превратил "безбожного" Карла Адольфа Эйхмана в католика Рикардо Франциска Клемента.

Антикоммунизм и "холодная война" объединили вчерашних противников. В зале Нюрнбергского суда Геринг напыщенно сказал американскому конвойному офицеру:

- Вы еще положите в мраморные гробы наши останки...

В воспоминаниях одного из участников охоты на Эйхмана содержатся горестные свидетельства. Он пишет о том, как в конце сороковых - начале пятидесятых годов Эйхман увильнул от своих преследователей в Австрии. (Это был разгар "холодной войны", и нацисты обзавелись тогда новым "секретным" оружием.) "Это секретное оружие, - сказано в воспоминаниях, - носило политический характер: нацисты объявляли своих преследователей коммунистами... Во многих австрийских городах нацистское подпольное движение имело своих агентов, которые обезвреживали противников нацизма, выдавая их американцам как коммунистов. Это секретное оружие осталось у нацистов и после ухода оккупационных войск. Тот, кто против нацистов, тот коммунист! Еще и сегодня всевозможные варианты этой мысли можно встретить в дружественной нацистам печати".