Изгои Интермундуса (СИ)

До дома мы добираемся меньше, чем за час. Но, по мне, так лучше бы вообще туда не возвращаться. Кир, хоть и перестал нести чепуху, все же не похож на жизнерадостного одиннадцатиклассника. Радует одно – до квартиры он доходит самостоятельно, при этом сохраняя ошеломленное выражение лица. Не пойму, что его так шокировало? Подумаешь, голову парнишке отрубили. В двадцать первом веке живем – маньяки за каждым углом.

– Дея? – зову я, не забыв закрыть дверь за Киром.

«Что?»– мысленно отвечает она, сидя под ватным одеялом с банкой шоколадной пасты в руках.

– Торопитесь, только сегодня в DayDream при заказе одной порции мороженного, второе вы получите бесплатно! – зазывает включенный телевизор.

«Освободи, диван!»,– приказываю ей я.

– Проходи, Кир, – обращаюсь к парню.

И тут слышу, как Дея, подскочив, пересаживается в дальнее кресло у окна. Усадив парня на диван, опускаюсь в кресло напротив. Мне нужно как-то сосредоточиться, чему очень мешает саднящая рука.

– Что случилось? – спрашивает Дея и подходит ко мне, не сводя глаз с Кира, который начинает приходить в себя.

«Дай руку»,– прошу я, вспомнив, как в прошлый раз ее прикосновение излечило мое вывихнутое плечо.

«Зачем?»,– Дея садится на подлокотник кресла слева от меня.

«Я изменю ему память»,– мысленно отвечаю.

«Что произошло?»,– в сине-зеленых глазах плескается тревога.

«Потом. Дай руку»,– отмахиваюсь от нее.

Дея, кивнув, накрывает мою ладонь своей, я чуть стискиваю пальцы девушки, чувствуя, как ее энергия протекает в меня, приглушая тупую боль в правой руке, частично обезболенной с помощью магии.

– Кир, – обращаюсь к парню, он вздрагивает, подняв на меня взгляд, – расскажи, что ты видел.

– Н-ну… – сбивчиво начинает тот, – ты позвал меня поговорить о наших отношениях с Аней, – Дея хмурится, ее рука непроизвольно дергается, но она остается на месте. – А потом к нам подошел тот странный парень… и т-ты отрубил ему голову.

«Ш-ш!»– мысленно шикаю я на Дею с открытым ртом и кричащей в голове:«Ты что-о-о?!».

– Да, верно, – соглашаюсь с парнем, ловя его растерянный серо-голубой взгляд. Конечно, мне меньшего всего хочется играть с ним в гляделки, но иначе его память не изменить. – Я позвал тебя поговорить о ваших отношениях с Аней… – представляю, как мой голос изменяя импульсы в его мозгу, разрывая замкнутые цепи, меняет воспоминание, и в то же время я пытаюсь мысленно оживить сфабрикованную историю. – Ты пришел возбужденный: вы с Машей только вернулись из кино, тебя очень впечатлил фильм… в котором главный герой отрубил своему сопернику голову… А когда мы ехали обратно… ты задавил насмерть кошку и это очень тебя шокировало. Я прав?

– Д-да, точно… так и было, – кивает Кир, – бедная кошка… Но я же случайно…?

– Конечно, – убедительно киваю, – ты не виноват.

– Ой! Уже шесть часов! – вскакивает парень, переведя взгляд на настенные часы и хлопнув себя по лбу. – Мне срочно нужно домой!

Кир буквально вылетает из квартиры. Мы еще с минуту сидим, взявшись за руки: Дея переваривает увиденное, а мне просто не хочется отпускать ее ладонь.

– Что это было? – спрашивает она, опомнившись.

– Своего рода гипноз. Здесь главное – исказить действительность, не касаясь основного события, тогда все получится, – отвечаю я, сняв пальто и направившись на кухню. – В случае с Киром тема смерти должна была, так или иначе, отразится в ложных воспоминаниях.

– Да я не имею виду, что ты с ним сделал, – поясняет Дея, последовав за мной, – намного важнее – зачем? И если уж на то пошло, о чем вы с ним разговаривали? Моя личная жизнь…

– Черт! – к моей правой руке словно приложили раскаленную кочергу. Не теряя времени, сую ее в ближайшую емкость с водой – ею оказывается кастрюля с начищенным картофелем.

– Теон! Что с тобой? – Дея, последовавшая за мной, подскакивает ко мне.

– Да так… – отвечаю я, вытащив руку из кастрюли.

– Что это? – Дея указывает на выжженный символ на ладони, больно стянувший все ее линии.

Ох, уж этот тупоголовый болван с углем вместо мозгов! Кто бы мог подумать… Он наложил на свою Тень запоздалое заклятие, не успей я охладить руку, вспыхнул бы, словно елка в новогоднюю ночь.

– Подарочек от Хэдина Секстус Игнэуса, его Тень напала на нас в Старом Парке, – отвечаю я.

Дея на секунду округляет глаза, а потом говорит:

– Я сейчас.

И выходит.

Внимательно изучаю на красные вздувшееся изгибы на своей руке. Главный родовой знак Секстус Игнэус – зажженный огонь – дополнен парой новых символов и, насколько я могу судить, Шестой Клан породнился с парой незнакомых мне Семей, не состоящих в Совете Семи, правда правый символ дерева у самого основания, говорил о том, что Сексто Игнис состоит в родстве с Тертиус Лингеус – на моей памяти – такое случилось впервые.

– Дай-ка, – Дея возвращается, принеся с собой аптечку.

Осторожно касаясь обожженной кожи, начинает намазывать противоожоговую мазь, а я не могу найти в себе силы сказать ей, что не холодный гель избавляет меня от боли, а прикосновение ее нежных пальцев.