Как избавиться от герцога за 10 дней

Эди в смятении прижала ладони к пылающим щекам. Где та самоуверенная герцогиня, которая вела огромное хозяйство в течение пяти лет, воспитывала младшую сестру, занималась благотворительностью и устраивала в своем доме самые популярные вечера во время лондонского сезона? Она думала, что стала уверенной и независимой, но сейчас поняла, что всего лишь поместила себя в безопасный кокон, где ничто не могло поколебать ее уверенности, подвергнуть сомнению убеждения или покуситься на ее независимость.

Ни одному мужчине не удалось подчинить ее, унизить или завоевать. Это правда. Но ни один мужчина и не целовал ее так нежно, заставляя сердце петь от счастья.

Прижав кончики пальцев к губам, Эди продолжала смотреть на свое отражение. Ей не стоит задумываться о будущем. Пока она не поцеловала герцога, и у нее еще есть пять дней до того, как решение будет принято. А сейчас все, чего ей хотелось, это просто быть женщиной и наслаждаться этим. А он? Что ж, пусть продолжает добиваться ее поцелуя…

Горничная вернулась из гардеробной, и Эди обернулась.

– Я передумала, Ривз. Принесите синее платье.

Ривз – обычно чем-то недовольная типичная первая горничная леди – на сей раз довольно хмыкнула и украдкой улыбнулась.

– Я завью ваши волосы щипцами и подниму наверх, хорошо? Как будто морской бриз растрепал кудри.

– О, прекрасно, – отозвалась Эди вслед горничной, которая поспешила в гардеробную. – Но ничего подкладывать в корсет не буду…

Эди взглянула на свое отражение и убрала несколько завитков со лба.

– Не стоит заходить так далеко.

Глава 17

Когда Эди спустилась в гостиную, Стюарт в полном одиночестве потягивал херес и рассматривал акварели, сделанные Джоанной утром во время пикника.

Услышав ее шаги, он поднял голову и улыбнулся.

– Вы великолепны, дорогая!

Остановившись в дверях, она наклонила голову, позволив себе согласиться, и улыбнулась, указывая на синий шелк:

– Это все Ривз. Она сказала, что герцог, вернувшийся с диких просторов Африки, должен видеть за столом напротив жену в красивом платье.

Он рассмеялся.

– Я все сердцем за. Мы должны повысить этой женщине жалованье.

Вдруг что-то щелкнуло у нее в голове, и она, прищурившись, взглянула на него.

– Случайно, не вы внушили ей эту мысль?

– Я? Вы о прелестном платье с глубоким декольте? – Он улыбнулся. – Нет, но это именно то, чего я втайне желал. Боюсь только, это декольте способно нарушить мое спокойствие.

– Неужели Ривз додумалась до этого сама? – Она опалила его быстрым взглядом зеленых глаз. – Она даже предлагала мне пуш-ап.

– Неужели? – Он сделал глоток хереса и повернулся к ней. – Зачем?

– Чтобы соблазнить вас, разумеется.

Его взгляд скользнул вниз, затем поднялся вверх.

– Вам не нужны никакие ухищрения, Эди.

– Что ж, я сказала ей то же самое. – Она указала на стол и решила перевести разговор в более нейтральное русло. – Я вижу, вас заинтересовали акварели Джоанны?

Стюарт будто не заметил, что она сменила тему.

– Если вы хотите соблазнить меня, то я могу предложить вам более эффективный способ, чем разные подкладки для увеличения бюста.

Легкая дрожь пробежала по ее телу – вверх от кончиков пальцев ног к низу живота и дальше по спине к шее. Боже, какое томительное ощущение! Она удивилась, но страха не испытала: казалось, тысячи бабочек порхают в животе, – и, абсолютно выбитая из колеи, отчаянно соображала, что бы такое ответить.

– Не стоит меня поддразнивать.

Он улыбнулся.

– Это мне решать, не вам.

Она подумала над его словами и возразила:

– Уверена, не все мужчины согласились бы с вами.

Его улыбка угасла.

– Тогда они не мужчины, а неотесанные мужланы.

Посмотрев ему в глаза, Эди увидела там такую нежность, что вдруг захотелось разрыдаться, но она усилием воли сдержалась. Какой абсурд, рыдать в такой момент!

– Да, согласна.

Он шумно втянул воздух и кивнул на стакан в своей руке.

– Я пью херес. А что предложить вам? Хотите херес?

Она обрадовалась, что он сменил тему, и была не прочь сделать пару глотков спиртного, чувствуя, что и то и другое ей сейчас необходимо.

– Да, спасибо.

Пока он наливал вино, она просматривала рисунки Джоанны.

– У вашей сестры талант, – заметил Стюарт, протягивая ей бокал.

– Да, определенно. Вы видели, как она нарисовала вашу бабочку?

– Конечно. Я думаю, сейчас она готова показать мне все свои рисунки. Мне было бы интересно посмотреть, как она изобразит тот кусок топляка, который мы привезли с пикника.

– Я уверена: это будет что-то замечательное. – Эди улыбнулась. – Конечно, во мне говорит гордость за сестру, но…

– Нет, – перебил он ее, – я думаю, вы говорите как весьма проницательный критик.

Они оба рассмеялись и вернулись к акварелям Джоанны.

– Уиллоубенк прекрасное место для постижения основ искусства. Не сомневаюсь, что вы выбрали школу именно по этой причине. Она непременно должна поступить туда.

Эди рассматривала один из рисунков – ничего, кроме изысканных линий песка и травы, и косой угол неба.

– Она не хочет ехать.

– Но ей это просто необходимо. Если бы не мое появление, она бы уехала.