Как править миром

Херби начинал в газетах, и уже тогда перед ним были открыты любые двери. Для этого не обязательно быть агрессивным и наглым. Просто нужно уметь завоевывать доверие. Херби брал дружелюбием и искренним вниманием к людям. У него были сотни знакомств по всему Лондону, и он со всеми поддерживал добрые отношения. Поэтому он так преуспел в нашем деле; если вдруг возникала необходимость снять интервью, например, с кузнецом или каким-нибудь звонарем, у него всегда находилась подходящая кандидатура, если не целый список кандидатур.

– Мне очень нравился Херби. Если бы не развод, может, все было бы по-другому. – Хлоя наливает мне рюмку «Буффало Трейс», любимого виски Херби. – Но развод его, бедного, и добил.

– Спасибо. Да.

Это правда. Развод его полностью сокрушил. Есть мужчины, которым развестись – раз плюнуть. Тот же Джек-Список: сначала он был женат на перуанке из радикальных маоистов, потом бросил ее ради директора независимой телекомпании, очаровательной барышни, чей папа владел двумя яхтами (по одной на каждое полушарие) и настоящим старинным замком. Меня восхитила та легкость, с какой он расстался – без всякого чувства вины – со своей первой женой, которая хоть и была маоисткой, два года работала в винной лавке, чтобы поддерживать Джека, тогда не имевшего ни гроша.

Большинство из нас наверняка потрудились бы придумать какое-то оправдание, чтобы хоть как-то сохранить лицо, когда уходишь от бородавчатой революционерки, сбегаешь из пригородной дыры, пропахшей аммиачно-нитратными удобрениями, и поселяешься в пентхаусе на речном берегу. Но только не Джек. Он просто бросил свою перуанку, отшвырнул, как раскаленную наковальню. Небольшая поправка: ты бы запомнил, как швырялся раскаленными наковальнями. Такое не забывается. Но для Джека никакой первой жены нет и не было никогда.

Херби был как птицы, выбирающие себе пару раз и навсегда, на всю жизнь. Развод разорвал его в клочья. Выпотрошил живьем. Удивительно, что он вообще был женат. Таким людям, как Херби, обычно не нужны жены. Они с головой уходят в работу. Да, любовь – сложная штука, посложнее квантовой физики.

– И развод, и все остальное, – соглашаюсь я с Хлоей. – Столько всего навалилось в конце, столько горестей и невзгод.

Если ты постоянно слушаешь рутс-регги, слова «горести» и «невзгоды» возникают в твоей речи чаще по сравнению с речью среднего лондонца.

– Херби всегда хорошо о тебе отзывался. Он говорил, у тебя зоркий глаз. Ты умеешь не только смотреть, но и видеть. – Лучше бы Хлоя этого не говорила. Теперь я чувствую, что подвел Херби. Не оправдал надежд. – Он показал мне твой фильм о надувных замках. Мне очень понравилось. Отличный фильм. – Она смеется, подтверждая свое заявление.

Выпивка. Похвала. Небольшая поправка: незаслуженная похвала. Это все неспроста. Тут какой-то подвох. Джо’н предложил мне снять документалку о надувных замках-батутах в надежде, что я запорю проект. Это известный прием: если хочешь кого-то уволить, предложи ему сделать работу, которая в принципе невыполнима – или работу, за которую он сам никогда не возьмется, – чтобы он психанул и уволился сам.

Скажу без ложной скромности: справился я очень даже неплохо. Фильм получился с подтекстом. Один сплошной толстый намек, что все телевидение – это надутая оболочка, красивая форма без всякого содержания. Воздушный замок. В основном работа представляла собой документальный рассказ о Джоне Скарлоке, инженере-изобретателе надувных аттракционов из Луизианы. Мне казалось, я снял серьезный, по-настоящему зрелый фильм, однако никто этого не заметил. Хотя это был не худший из моих проектов. Но одно я усвоил: никогда не работай с детьми, если ты не готов обижать маленьких.

Сначала Джо’н заявил, что фильм нельзя выпускать в эфир.

– Нет, Бакс, это совсем никуда не годится. Я не могу выпустить это в эфир. Ты меня очень разочаровал.

– А что не так с моим фильмом?

– Все довольны и счастливы.

– Все довольны и счастливы?

– Да, все довольны и счастливы. Прыгают и смеются. Смеются и прыгают. Документальные фильмы снимаются не для этого.

В конце года у Джо’на в бюджете образовалась изрядная дыра, и ему пришлось ставить в эфир мои замки. Этот выпуск получил самый высокий рейтинг из всех серий программы.

* * *

Хлоя наливает немного виски и себе.

– Наверное, все началось с гибели его сына.

Старший сын Херби разбился на мотоцикле. Да, именно с этого и началось. А потом навалилось все разом, одно к одному. Херби был человеком стойким – уж точно покрепче меня, – но когда удар следует за ударом, беда за бедой, тут кто угодно сломается.

– Как я понимаю, они поэтому и развелись. Такое сильное горе, так много взаимных упреков, – говорю я. – А потом еще и на работе случилась черная полоса. Джо’н…

– Можешь мне не рассказывать. Он его растоптал.