Как стать леди

Эмили пошла на поводу у романтической детской фантазии – во время отсутствия супруга она должна обязательно научиться верховой езде. Намерение родилось еще до того, как Уолдерхерст уехал; они поговорили на эту тему, и муж подарил жене породистую молодую кобылу, к тому же очень спокойную. Осборн, известный своим искусством верховой езды, обещал непременно дать леди Уолдерхерст уроки.

Спустя несколько дней после возвращения из Лондона с покупками, Эмили пригласила Осборнов на ланч в Полстри и за столом затронула животрепещущую тему.

– Я бы желала начать как можно скорее, если у вас найдется время, – сказала она. – Хочется выезжать вместе с мужем, когда он вернется. Как вы полагаете, я буду учиться медленно? Наверное, мне стоит похудеть?

– Думаю, вам стоит позаботиться о первоклассном седле, – ответил Осборн. – С ним вы будете смотреться особенно выигрышно.

– Вы так считаете? Как мило с вашей стороны поддержать меня. Когда я могу начать?

Эмили чувствовала приятное возбуждение. Ее восхитила возникшая в голове наивная картина: она видела себя в роли всадницы, скачущей рядом с Уолдерхерстом. Если она научится уверенно держаться в седле и управлять лошадью, муж будет польщен. Он посмотрит на нее с одобрением, и в его глазах забрезжит тепло, наполняющее ее душу тайным восторгом.

– Когда можно начать первый урок? – нетерпеливо спросила она Осборна, которому лакей как раз наливал вино.

– Как только я сам объезжу кобылу. Нужно узнать повадки животного. Не хотелось бы позволять вам взбираться на лошадь, пока я основательно не изучу ее норов.

После ланча они направились в конюшни и посетили просторное стойло, где держали кобылу. Животное выглядело послушным, как ребенок.

Капитан Осборн расспросил о лошади старшего конюха. Кобыла имела превосходную репутацию, и тем не менее ее следовало перевести в конюшни Кеннел-Фарм за несколько дней до того, как леди Уолдерхерст сядет в седло.

– Необходимо проявлять крайнюю осторожность, – сказал Осборн жене в тот вечер. – Все наши планы полетят к чертям, если что-то пойдет не так.

Кобылу – гнедую лошадь по кличке Фаустина – перевели в Кеннел-Фарм на следующее утро.

После обеда капитан Осборн оседлал ее и совершил долгую прогулку. Кобыла была резвая, как котенок, и в то же время смирная, как голубка. Другую настолько спокойную и надежную лошадь еще попробуй найди! Такая и ухом не поведет, даже если из-за поворота вдруг вынырнет тяжелая коляска.

– Как кобыла? Все нормально? – спросила Эстер за ужином.

– По всей видимости, да, – ответил Алек. – Хотя я должен совершить на ней еще одну или две прогулки.

Он вновь садился верхом на лошадь и при всякой возможности только нахваливал ее. Однако уроки верховой езды так и не начались. Неожиданно Осборн стал замкнутым и необщительным, что не способствовало выполнению возложенной на него задачи. Он находил разные отговорки, чтобы откладывать первый урок, а сам тем временем выезжал на Фаустине почти ежедневно.

Эстер преследовала мысль, что поездки супруга не радуют. Часто он возвращался с мрачным и обиженным видом, словно ему не давали покоя какие-то думы. И действительно, Осборна мучили непрошеные мысли; мысли, которые заводили его дальше, чем он мог бы отважиться зайти, и которые не побуждали его оставаться наедине с леди Уолдерхерст. Те же мысли преследовали его во время долгих поездок; однажды утром, когда он увидел груду щебня, сваленную на обочине и предназначенную для засыпки ям, ему вдруг пришла в голову идея – уколоть Фаустину шпорой и ударить ее хлыстом. От удивления молодая кобыла резко отпрыгнула в сторону и сделала курбет. Она не поняла требований наездника, а для лошади непонимание равносильно сигналу тревоги. Лошадь еще более была сбита с толку и еще более напугана, когда, минуя очередную кучу щебня, ощутила такую же колющую боль. Что от нее хочет наездник? Объехать кучу? Подпрыгнуть при ее виде? Или что-то другое? Она вскинула изящную морду и фыркнула в недоумении.

Дорога завела Осборна довольно далеко от Полстри, туда, где люди ездили нечасто. И сейчас в поле зрения не было ни одного путника. Впереди простирался длинный прямой участок; кучи щебня громоздились на равных расстояниях друг от друга. Осборн пропустил большую порцию виски с содовой в придорожной гостинице и от выпитого алкоголя не столько опьянел, сколько пришел в бешенство. Он направил кобылу вперед, вдруг поддавшись азарту, и продолжил экспериментировать.

– Алек твердо решил убедиться в вашей безопасности, – сообщила Эстер. – Он каждый день выезжает на Фаустине.

– Как любезно с его стороны, – ответила Эмили.

Эстер заметила, что она несколько нервничает, и задалась вопросом – почему? Эмили ничего не сказала об уроках верховой езды, да и вообще в последнее время, похоже, уже не проявляла к ним активного интереса. Вначале Алек откладывал занятия, теперь откладывала она. Постоянно находились другие дела – не одни, так другие.