Как убить свою семью

Ночь в доме Латимеров вскоре потопила эту жалкую шлюпку. К тому времени я уже давно съехала, но наказание, заплаченное за побег (дети из среднего класса остаются жить дома в Лондоне в течение двадцати лет; они могут снять квартиру где-нибудь в другом месте, но даже тогда они продолжают частично жить дома, пока родители не внесут какой-то залог за ипотеку, и они наконец смогут иметь свое собственное жилье), заключалось в том, что я как-то пообещала Софи приходить на ужин минимум два раза в месяц. Я совершенно не собиралась это выполнять — в современной жизни ты отменяешь планы большую часть времени, и обе стороны чувствуют облегчение, — но я недооценила потребность Софи оставаться в игре и всегда ощущать свою необходимость. Сначала я пыталась отменять встречи — плакала от головной боли или допоздна торчала на работе. При каждой убедительной отмазке, избавившей бы нас обеих от хлопот, она выражала свои соболезнования и быстро намекала на другой день. И если б я отменила эту встречу, она бы предложила другую. На самом деле Софи не хотела меня видеть, просто это была демонстрация поддержки сироты, которую она так самоотверженно приютила. Я быстро поняла, что мне стоит выбрать подходящие даты и смириться с этим. В течение многих лет это были второе и последнее воскресенье каждого месяца. Всегда в их доме. С блюдом по рецепту Оттоленги[38], специи для которого не могла найти даже Софи, пускавшая слюни на прилавки местных продуктовых лавочек, будто видела там бриллианты. В результате вся еда приправлялась базиликом, потому что его можно было найти в любом супермаркете.

Видеть, как сильно Каро поджала хвост, было непривычно, — ни Джона, ни Аннабель (ни Джимми, раз на то пошло) не было рядом. Обычно нас окружали другие люди, предаваясь бессмысленным разговорам о закрытии соседней библиотеки, ставшей жертвой жесткой экономии. Такой вид бесед не давал ничего, кроме чувства уверенности, людям, считающим, будто они помогают, просто упоминая об этом. Видит бог, никто из Латимеров никогда не ходил в местную библиотеку за те годы, что я провела с ними. Софи совершенно не смутил надвигающийся разговор. Она не чувствовала себя неловко. По ее мнению, ей всегда есть что сказать, и что, черт возьми, может заставить ее выглядеть неразумной, когда она вооружена такой уверенностью?

Наливая мне бокал вина и спихивая пожилую кошку с дивана, Софи принялась болтать о Каро.

— Милая девушка. Джимми сказал, ты с ней знакома. Она дочь Энн Мортон — ну, ты знаешь, последний министр иностранных дел, и Лайонела Фергюсона. Он пишет потрясающие книги о Британской империи. Мы сблизились на занятиях по родам и уходу за детьми, когда я была беременна Аннабель. У нас обеих были эти большущие животы, и мы сдружись из-за нелепо строгого инструктора. Я видела их на вечеринках, но, конечно, Энн была занята работой, и к тому времени они переехали в Ричмонд. Так замечательно, что наш мальчик начал встречаться с маленькой Каро.

О боже. Конечно. Такая уверенность появилась у Каро не на пустом месте. Ее отца звали ЛАЙОНЕЛ, черт возьми. Ее мать была политиком. И вдобавок к привилегии, с которой она родилась, Каро тоже была эффектной и умной. Иногда я просматривала светские страницы «Татлер» в офисе, чтобы найти Бриони. Как правило, женщины на фотографиях всегда были дочерями графов или герцогов. Но вдобавок они были неземными красавицами с длинными ногами. Как получилось, что самые везучие люди в обществе стали еще и внешне превосходить других? Генетическая лотерея должна была одарить их слабыми генами, но все же есть такие, как Каро, — порхающие, идеальные без малейшего намека на усилия, плывущие по жизни с уверенностью победителя.

Софи продолжала изливать душу. На прошлой неделе Каро прислала ей лимитированное издание эссе Тони Моррисон. Она помогала с готовкой для семейного обеда у Джимми. Цыпленок был просто совершенством. Еще предложила отдохнуть во Франции на весенних каникулах. Я провела пальцами по царапинам, которые злобный старый кот оставил на подлокотнике дивана, и кивнула. Софи не очень-то хотела, чтобы я здесь вякала. И в любом случае я бы не сказала того, что она хотела услышать.

— Да, возможно, они поспешили, но мы с Джоном встречались всего несколько месяцев, прежде чем начать жить в той маленькой квартирке в Энджеле.

Услышав эти слова, я подняла глаза и прокрутила их в голове. Они съезжались! Прошло… я мысленно отмотала время… чуть больше двух месяцев с их встречи. Что за прилипала переезжает к кому-то, если они еще не признались, что их любимый фильм «Крепкий орешек», а не «Почтальон», как они сказали на втором свидании? Джимми наверняка даже не смотрел «Почтальона». Может, он назвал какой-нибудь известный фильм Тарантино.