Капкан для двоих

«Убью!» – в глазах темнеет, когда я вижу, в чем Карина выперлась! Это она там почти голая на каком-то мужике виснет. Я не помню момент, как вышел из кабинета и оказался на танцевальной площадке. Перед глазами стоит образ, как я одним движением ломаю ему шею, чтобы никогда больше не смог положить свои руки ей на бедра! Парень знакомый, но не могу вспомнить, откуда его знаю. Точно не из завсегдатаев, своих постоянных клиентов я всех знаю. Тогда откуда? Музыка умолкает словно по сигналу. Слово берет ведущий. Теперь можно не орать, эта парочка меня прекрасно услышит.

– А вот и моя охрана, – нервно улыбается Карина, когда замечает меня.

– Тебе пора домой, – выталкиваю из себя.

– Привет. Не помнишь меня? – парень протягивает мне руку, а у меня желание ее сломать, а не пожать. – Я брат Кота, – напоминает он. – Стас зовут.

Картинка сложилась. Жму руку Стасу, он приходится братом нашему поставщику элитного алкоголя и сигар.

– Отдохнуть к вам заглянул, а встретил свою судьбу, – внаглую клеится. Моя злость вспыхивает с новой силой. Карина продолжает нервно улыбаться и пытается одернуть пояс, который на ней вместо юбки.

– Стас, девушку я забираю домой, – я никогда не был любезен, а сейчас и вовсе готов его раскатать по танцполу, но он не чувствует опасности, а зря. Вот Карина очень даже поняла, что перегнула, поэтому и спешит выбраться из его объятий.

– Я сам ее отвезу, не переживай. Доставлю в целости и сохранности…

– Карина сестра Чеха, – это должно было остудить парня, но он лишь на миг повелся, а потом в глазах загорелось упрямство. – И моя невеста, – чуть ли не выплевываю, глядя на Карину. Моя невеста предлагает себя другим!..

Глава 19

* * *

Карина

Он таким тоном произнес «моя невеста», что я чуть сквозь землю не провалилась. Будь я слизняком, наверное, в голосе Амира было бы больше уважения и расположения. И почему в это время в зале стояла тишина? Я бы предпочла, чтобы этого мой новый знакомый не слышал.

– Твоя невеста? – Стас был поражен, обескуражен и разочарован.

– Ага, невеста, – хмыкнула я с пренебрежением. – Слышал что-нибудь про вынужденные браки? – при этом я смотрела на Амира, ведь это именно он виновник всех моих несчастий. Я не собиралась молчать и прятать глаза в пол. – Меня, как овцу, отдали на заклание за чужие грехи, – сейчас во мне плескались боль и ненависть, неудивительно, что они вылились в ядовитые слова.

– Нам пора ехать, – никак не отреагировав на мой выпад. – Брату приветы, – холодно произнес Амир. От приветов, переданных таким тоном, наверняка появляются неизлечимые болезни.

Я видела, что Амир с трудом сдерживает злость, но страха не испытывала, то ли в крови гулял адреналин, то ли я медленно сходила с ума.

– Мне нужно в уборную, – спокойным тоном. Желваки на его лице дернулись, даже полумрак не скрыл. Он схватил меня за локоть и потянул к гардеробной.

– Зачем? Нацепить на себя маску приличной девушки? – злая усмешка исказила черты. – Я видел, кто ты, – даже не сказав оскорбление вслух, он меня размазал своим тоном.

– Я человек со своим мнением. Высказывать его мне не позволяют, приходится выражать! Ты ведь себе телку на ночь высматривал, так иди и договаривайся, а меня оставь в покое! – мои слова Амира лишь разозлили. Попала в яблочко. – Кому-то не нравится быть прочитанным? Вы такие примитивные, что даже тошно. Меня, значит, в паранджу и кухню охранять, а сам гулять налево и направо! Тебя, может, это удивит, но я не разделяю твои взгляды. Я не росла на Востоке. Для меня мужчина – не есть бог. Уважение и почтение нужно заслужить, а не навязать силой и властью. Во мне все эти дни кипит ненависть ко всем вам, понятно? – выплюнула зло в его лицо, и плевать, если нас кто-то слышит. Пусть в зале вновь стала играть музыка, но мы уже успели выйти в фойе, а тут было значительно тише.

– Все сказала? Теперь поехали, – дернул за собой. Ни капли не проникся моей речью.

– У меня телефон и сумка остались наверху, – попыталась вырваться. В таком виде ехать не планировала. Пальто скроет наряд, но если Самир не спит, то ему покажется странным, что, войдя в дом, я не разделась.

– Сейчас принесут, – кинув жетоны на стол гардеробщицы, он не отпускал мою руку.

Через несколько минут я сидела в его машине, куталась в пальто, потому что в салоне было холодно, а печку включать Амир не спешил. В отличие от меня, он даже не надел куртку.

– Теперь идея отправить тебя к дальней родне не кажется мне такой плохой. Я даже угрызений совести не буду испытывать, если твои братья пойдут на этот шаг, – выговаривал Амир, заводя машину. И я надеялась достучаться до этого человека?

Все-таки перегнула. Но даже понимая, что от его решения зависит моя судьба, я не стала просить Амира молчать. Гордость – единственное, что у меня сейчас осталось. Вместо того, чтобы объясниться, я сидела и молчала. Не поймет, что со мной происходит. Почему так плохо на душе. Я в этом мире совсем одна. Нет ни одного человека, который мог бы меня защитить.

– Ничего не скажешь? – после двадцатиминутной тишины.