Карл – обходчик подземелий

Изображение подёргивалось, как если бы я наблюдал за чьей‑то игрой на «Твитче»^[51]. Масштаб его беспорядочно уменьшался и увеличивался, иногда оно не фокусировалось ни на чём конкретном. Порой оно мигало без причин.

Шоу началось с того, что в правом верхнем углу экрана появился комментатор. Я, сколько ни таращился на оранжевое четырёхглазое, похожее на ящерицу создание, не мог определить, он это, она или оно. Создание между тем, не переводя дыхания подводило итоги минувшего сезона. Звук исчезал и возникал вновь, почему – понятия не имею. Голос звучал так, словно рот говорящего был набит гравием, и когда речь продолжалась, я почти ничего не мог разобрать, хотя она выдавалась на синдикатском стандартном.

Возник снимок планеты, поразительно напоминавшей Землю, но континенты на ней были перепутаны. Изображение сосредоточилось на планете, увеличилось, показались здания, сделанные как будто из пластика, все на подпорках, с круглыми, похожими на стручки механизмами, из‑под которых исходило жужжание. Началось преображение, но здания не уходили под землю, а сметались, катились вбок, как будто их засасывал невидимый вакуум.

Затем я увидел строение, похожее на римский Колизей, только больше. На арене были видны ярусы, лабиринты, имелся уровень, целиком заполненный водой. Снаружи здания, размерами, казалось, не уступавшего городу, шла надпись: «Конгломерат «Сквим» представляет. Битва за планету Арил».

Следующий кадр изображал гориллоподобных, покрытых мехом существ, которые сражались с группой других похожих существ. Чуть позже мы увидели, как одна горилла в тяжёлых доспехах втыкает копьё в горло гориллы поменьше, серого цвета, сидящей на массивном свиноподобном животном. На экране появилось слово «Победитель».

Берущая верх горилла упала на колени и как будто принялась всхлипывать, после чего экран отключился. Круглая металлическая трубка, напоминавшая бочку, возникла на экране ровно на пятнадцать секунд. Звука не было. Талли пояснил, что это реклама.

– Мне не понравилась версия игры прошлого года, – сказал Талли, тряхнув кудлатой головой. – Разделили людей на группы, сказали, что их близкие будут в безопасности, если они начнут убивать других. Вот все и поубивали друг друга.

– А это правда? – спросил я.

– Правда – что? – не понял Талли.

– Что близкие им люди будут в безопасности, если они победят?

– Ай, в безопасности да не в безопасности. Лучше умереть, чем так. «Сквим» высасывает планету досуха. И уходит, идёт дальше. Ничего больше нет. Люди живут после большой битвы, а разве это жизнь? Вот такая правда. «Борант» хоть даёт шанс. У моего народа был шанс.

– Значит, вы были обходчиком?

– Нет, – ответил Талли. – Не все миры перекапывают или выбирают для шоу. Иногда они приходят, чтобы увести людей в обмен на то, чтобы не копать Подземелья. Они пришли и забрали меня. Давно это было.

Пончик шикнула на него:

– Тихо, сейчас там представляют нас.

Показалось изображение Земли. Музыка стала громче, зазвучала почти как мариачи^[52] с электронными нотами. В нижней части экрана развернулись три строчки текста, все на разных языках, которых я не знал. Ещё две строчки, одна снизу вверх, другая сверху вниз, открылись с правой стороны и сократили поле зрения. Затем появились мужчина и женщина, оба обнажённые, и следующие десять минут обсуждали анатомию человека, посвятив львиную долю времени мужским яичкам и женским яичникам.

Я по‑прежнему не понимал бóльшую часть слов комментатора. На смену пришла долгая череда снимков с Земли, в основном городских кварталов. Быстро стало понятно, что шоу снимает сливки с самых гнусных земных районов, показывая трущобы и мусорные свалки, пузырящиеся кучи грязи и заброшенные дома. Были там и сцены из фильмов‑катастроф. Я узнал один кадр из последнего кино «Годзилла». Создатели шоу упорно стремились представить Землю ночным кошмаром.

Затем настал черёд людей. Нам показывали, как люди колют себе наркотики, убивают друг друга, как группа детей «выбивает дерьмо» из ещё одного ребёнка; показали сцену из фильма «Существо в корзине»^[53], зачем‑то – дохлую лошадь, кадры из получившего в предыдущем году «Оскар» фильма о серийном убийце, плачущую старуху, ребёнка из «Чарли укусил меня за палец»^[54].

– Ух, – выдохнула Пончик и печально покачала головой. – Я не представляла, что дела на Земле так плохи. Ужас.

– Это не так, – возразил я. И замолчал. Не так сейчас. Так было. Сейчас мира нет. – Они делают вид, что они вот такие хорошие, спасают нас от нас самих.

Показали крушение незнакомого мне города с высоты птичьего полета. Дальше – CGI^[55] ‑версию репортажа о формировании Подземелья под земной корой. Показали только три первых уровня, и выглядело всё это как перевёрнутая многоярусная пирамида.

В следующие сорок минут не было ничего, кроме сцен убийств и насилия.