Каждый твой вздох

– Армстронга не существует. Просто так звучит лучше, чем «Нельсон груп».

– Значит, вы босс? – спросила Шарлотта.

– Технически, но мы работаем как команда, – ответил Марко.

– Мне сообщил ваше имя коллега из «Метрополитен», – сказала Шарлотта. – Шон Дункан.

– Шон отличный парень. Он был заместителем босса, когда я там работал, но он заслужил повышение. Он ваш друг?

– Нет. На самом деле с ним разговаривала Лори по другому поводу, связанному с музеем.

Лори воспользовалась моментом, чтобы вмешаться в разговор:

– Шон говорил, что «Метрополитен» – это работа его мечты. Почему вы оттуда ушли? – спросила она.

– Честно? Я заработаю гораздо больше денег, если буду охранять модные шоу, чем в музее. И это притом, что я готов взять с вас минимальную плату в нашем бизнесе.

– А ваш уход оттуда никак не связан с расследованием кражи вашей подруги из музейного магазина сувениров? – осведомилась Лори.

Вопрос не понравился Марко, но он все еще считал, что его пригласили на обычное интервью.

– Вам рассказал кто-то из работников музея? Это полнейшая чепуха, и будет очень невежливо с моей стороны, если я скажу вслух то, что вертится на кончике моего языка. Я ушел оттуда по единственной причине: хотел зарабатывать больше денег.

– Значит, ваша подруга не виновна в воровстве? – спросила Лори.

Нельсон состроил гримасу, вероятно, почувствовал, что может потерять нового клиента.

– К несчастью, это правда. Но я ничего не знал. И если она совершала кражи в те вечера, когда я работал, то лишь потому, что рассчитывала: я не буду с ней очень строг, если поймаю. Но она ошибалась. У нее имелось специальное отделение в сумочке. Возможно, мне следовало быть более внимательным, но протокол включал лишь быстрое сканирование личных вещей работников музея. Если бы я начал ощупывать сумочки в поисках потайных отделений, то нарушил бы наши собственные правила. И вообще, никто никогда не указал бы на меня пальцем, если бы мы с ней не встречались. В результате я нашел другую работу, и у меня появилось новое правило: не встречаться с коллегами, – со смехом закончил он.

Лори была вынуждена признать, что его объяснения звучат абсолютно логично и естественно.

– Я не работаю на «Ледиформ», мистер Нельсон, – сказала Лори. – Я продюсер шоу «Под подозрением». И встречалась с Шоном Дунканом по поводу убийства Вирджинии Уэйклинг.

Марко покачал головой – он понял истинную причину приглашения в «Ледиформ».

– Вы поступили бесчестно, позвав меня сюда под фальшивым предлогом.

Он собрался встать, но Шарлотта его остановила.

– Но мне действительно необходима новая система безопасности, – сказала она. – И на меня произвел положительное впечатление ваш подход, как и объяснение того, что произошло в музее.

Нельсон быстро уселся на прежнее место.

– Убили женщину, – продолжала Лори, – вы были последним, кто видел ее живой, если не считать убийцы… или убийц. Вот причина, по которой я хотела с вами поговорить, – она достала из сумочки две фотографии платья Жаклин Кеннеди. – Посмотрите, на этом снимке, сделанном до открытия выставки, браслет есть, но к тому моменту, когда погибла Вирджиния Уэйклинг, он исчез.

Марко внимательно изучил фотографии.

– Моя бывшая подружка воровала вещи из магазина сувениров, а не из галерей. Она поступала плохо, но это совсем не то же самое, что грабеж музея. – Он замолчал и прищурился, словно погрузился в воспоминания. – Сигнализация, – продолжал он. – В ту ночь на выставке сработала беззвучная сигнализация. Я получил сообщение из диспетчерского отдела. И был одним из охранников, кто на него отреагировал. Вы думаете, сигнализация включилась из-за браслета?

– До того момента, как мы узнаем наверняка, что случилось с браслетом, такой вариант представляется вполне возможным. Вы помните, был ли браслет на месте в начале вечера?

– Столь незначительную деталь? Нет, я сомневаюсь, что кто-то из нас мог такое заметить, за исключением смотрителя музея. Это была выставка Синтии Вэнс.

– А она заметила какую-то пропажу в тот вечер?

– Нет, потому что в тот год ей пришлось пропустить выставку. Насколько я знаю, впервые за все время работы. У нее был мононуклеоз, и она отсутствовала целый месяц. Мы поднялись на галерею, но никого там не увидели, и, как нам показалось, все оставалось на своих местах. Мы пришли к выводу, что сигнализация включилась из-за техников, которые проверяли внешние камеры.

– А Синтия Вэнс еще работает в музее? – спросила Лори.

– Думаю, да. Она из тех, кто не уйдет оттуда, пока у Бога не возникнут другие планы.

Лори сделала себе заметку, что ей следует как можно скорее поговорить с Синтией Вэнс. До сих пор никто не пытался связать браслет с убийством Вирджинии, но она считала, что необходимо проверить все версии.

– Вы сказали полиции, что Вирджиния выглядела расстроенной, когда поднималась на крышу, – как если бы у нее произошла с кем-то ссора. Мы узнали от другого свидетеля, что ее сын и зять о чем-то спорили в Храме. Быть может, у нее вышли разногласия с одним из них?