Читаем Клан Сопрано полностью

Энджи Бонпенсьеро умоляет о помощи более отзывчивую Кармелу, а получает в итоге от Тони разбитую машину в качестве наказания. Кристофер жалуется Тони на шуточки и другие унижения, которые он терпит от Поли («Я думаю, ты мог бы приказать этому хрену»), только для того, чтобы получить в ответ угрозы за стукачество старшему. Дядя Джуниор, по настоянию Тони, обращается за вторым мнением по поводу лечения рака, и его хирург доктор Джон Кеннеди[193] (Сэм Макмюррей[194]), будучи недовольным, начинает избегать Джуниора, не желая иметь дело с пациентом, который не хочет слепо довериться ему. Тони вмешивается в сюжетные линии Энджи, Кристофера и Джуниора, чтобы восстановить статус-кво, как он его понимает: всем надлежит заткнуться и делать то, что от них ожидают в соответствии с правилами, принятыми мафией и модифицированными Тони Сопрано. Ясно, что все, кому не нравится его вердикт, окажутся под угрозой получить клюшкой для гольфа или пятиться в пруд[195]. Эпизод связан сценами, в которых персонажи в конечном итоге признают авторитет, будь то Тони (он заставляет Кеннеди уделять особое внимание Джуниору) или Кеннеди (заметим, как легко он сбывает Джуниора доктору Мете, благословляя его как священник и игнорируя таким образом приказания Тони с помощью более умного хода). Кармела избегает давления Тони, потому что она единственный персонаж в фильме (кроме боссов Нью-Йорка и ФБР), который имеет возможность противостоять ему хотя бы иногда. Она также (в замечательной сцене, в которой Эди Фалько в основном снята со спины) обходит ультиматум Краковера, заставляя Тони пожертвовать всю сумму (50 000$) «бандитам с Морнингсайд-Хайтс» — Колумбийскому университету. Это финансовый ответ на духовную проблему и способ избежать реального вопроса.

<p>Сезон 3 / Эпизод 8. «Он воскрес»</p>

Сценаристы: Роберт Грин и Митчелл Берджес, а также Тодд Кеслер

Режиссер: Аллен Култер

Досрочная пенсия

«Правила есть правила, а иначе что? Гребаная анархия». — Ральфи

Серия «Он воскрес» — нечто вроде перехода от того, чем является третий сезон, к тому, чем он вот-вот станет. В названии использована цитата из речи Аарона Аркауэя (Турк Пипкин), фундаменталиста-нарколептика, которого Дженис приводит на обед в День благодарения[196].

Основная часть серии посвящена вступлению в новое дело, в частности времяпрепровождению Тони с Глорией Трилло (Аннабелла Шиорра[197]) — девушкой-продавцом из «Мерседес-Бенц» и тоже пациентом Мелфи. А старые дела идут ни шатко ни валко, развиваются отношения Медоу и Джеки Младшего (он как раз бросает университет и устремляется в преступный мир), обостряются отношения между Тони и заносчивым Ральфи (как следствие убийства Трейси в серии «Университет»). Дженис же изображает раскаявшуюся грешницу.

Ральфи весь сезон страстно мечтает стать капитаном команды старого Джуниора. «Он будет капитаном, мать его, только через мой труп», — объявляет Тони, но капитаном Ральфи становится благодаря трупу Джиджи, — Джиджи Честоне, прежний капитан, умирает от инфаркта, сидя на унитазе. Тони присваивает Ральфи титул с большой неохотой, ведь Ральфи — самый лучший кандидат из худших[198].

Смерть Джиджи — еще один пример того, как авторы «Клана Сопрано» мастерски используют спад действия, удивляя зрителей: ведь в течение нескольких серий мы ожидали, что соперничество Тони — Ральфи дойдет до страшного пика: возможно, Ральфи устроит смерть Джиджи, чтобы занять место капитана, или Тони отдаст приказ об устранении Ральфи.

Есть в серии и мелодраматическая линия, связанная с отменой приглашения Ральфи и Априлов на обед в День благодарения. А еще мы видим две отдельные сцены, где Ральфи идет к Тони «с протянутой рукой» в надежде на примирение и произносит извинения (за то, что Тони ударил его у здания «Бинга»). Кажется, что Тони с искренним уважением слушает его, но на самом деле он притворяется, чтобы потом оскорбить Ральфи. Ральфи даже не предлагают сесть. «Если твой противник холерик, нужно раздражать его», — говорит Тони Мелфи, цитируя «Искусство войны» Сунь-цзы[199]. В беседах используется много эвфемизмов, — больше, чем это принято у гангстеров. Джонни убеждает Тони просто сделать так, чтобы «все были счастливы», Тони в разговоре с Мелфи говорит о «кадровой проблеме», касающейся ситуации с «мелкой сошкой» — одним работником, из-за которого другому работнику (Трейси) пришлось «выйти раньше на пенсию».

Но именно из-за Трейси Тони воспринимает эту «кадровую проблему» иначе, чем другие. В конечном счете его ненависть к Ральфи близка к ощущению горя и вины. Трейси примерно того же возраста, что и его дочь, а он не сумел ее защитить.

Перейти на страницу:

Все книги серии Киноstory

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Эта книга расскажет о том, как в христианской иконографии священное переплеталось с комичным, монструозным и непристойным. Многое из того, что сегодня кажется возмутительным святотатством, в Средневековье, эпоху почти всеобщей религиозности, было вполне в порядке вещей.Речь пойдёт об обезьянах на полях древних текстов, непристойных фигурах на стенах церквей и о святых в монструозном обличье. Откуда взялись эти образы, и как они связаны с последующим развитием мирового искусства?Первый на русском языке научно-популярный текст, охватывающий столько сюжетов средневековой иконографии, выходит по инициативе «Страдающего Средневековья» — сообщества любителей истории, объединившего почти полмиллиона подписчиков. Более 600 иллюстраций, уникальный текст и немного юмора — вот так и следует говорить об искусстве.

Дильшат Харман , Михаил Романович Майзульс , Сергей Олегович Зотов

Искусствоведение