Клинок Тишалла

Делианн положил на колено сплетенные пальцы и оперся о покрытый испариной камень. Холодные скалы вытягивали жар из тела, и, когда чародей заговорил снова, речь его стала более внятной.

– Порой я вспоминаю, – произнес он медленно, – чему ты учил меня на тренировках в Консерватории. Помню, как ты напялил на меня сорбатановую броню, чтобы показать мне настоящий удар. Двадцать семь лет прошло. Я пережил немало драк – меня огры метелили! – и никто, ни одна живая душа не била меня так сильно.

– Удар – это не только и не столько сила, – заметил Хари. – Хороший удар – наполовину физика, наполовину психология.

– Как и черный Поток. Любой может пользоваться им, как любой, у кого есть руки, может дать в глаз. У тебя просто лучше получается. Ты отбрасываешь все несущественное. Сильно ли ты ударишь, если боишься сломать руку? Хорошо ли станешь драться, если боишься проиграть?

– «Пусть тебя не тревожит собственная безопасность – предложи противнику свою жизнь», – пробормотал Хари и поджал губы. – Брюс Ли.

– Философ?

– Ага. – Он выдавил улыбку. – Умер молодым.

Делианн пожал плечами:

– А Кейн – нет.

Хари отвернулся.

– Не говори мне о Кейне, – промолвил он. – Я пытался быть Кейном. И очутился здесь.

– Нет, нет, нет! Ты очутился здесь, потому что пытался не быть Кейном.

Вот этого говорить как раз не следовало – теперь Делианн понимал это. Упоминание Кейна зарубило разговор на корню. Кейн потребовал у Орбека отнести его к паре «змей», затеявших свару, а Делианну грубо предложил побеседовать в другой раз, когда чародею станет получше.

Вторая попытка, несколько часов, а может, и дней спустя, была чуть успешнее. В этот раз Делианн подступил к теме осторожнее; пару раз он заводил с Хари беседы, вовсе не касаясь главного. Они пересказывали друг другу, что случилось с ними после того, как они расстались в Консерватории, двадцать семь лет тому назад.

Приключения Кейна Хари упомянул лишь вскользь, поскольку в основном они были знакомы и Делианну; по большей части он рассказывал о жене и дочери, об отце, о доме, который отняли у них. Делианну было что поведать в ответ: начиная с первых дней в Надземном мире, когда он едва не умер с голоду, прежде чем нанялся вышибалой в «Экзотические любовницы» к Кирендаль и встретить там Торронелла. Он рассказал о своем усыновлении, о жизни принца-подменыша – кулака Сумеречного короля – в Живом чертоге и окрестных краях, закончив злосчастным походом по следу сгинувшего в Трансдее посольства. Он рассказал о Томми и странным образом порадовался и взгрустнул одновременно, узнав, что Хари хорошо помнил вышибалу и относился к нему с уважением и некоторой приязнью.

– Томми умер кейнистом? – переспросил Хари вполголоса и покачал головой. – Поверить трудно. Он всегда был такой, знаешь, такой вменяемый. Практичный.

– Т’Пассе сказала бы, что практичность – это суть кейнизма.

– Давай только не будем!

– Томми был не простой парень. Может, когда-то так и было, но человек, который спас меня, не был обычным. Не могу сказать, что его выделяло из толпы. С тем же успехом можно называть это кейнизмом.

– Называть, – буркнул Хари. – Как там любит повторять Орбек? «Назвали коровью лепешку овсяной, да на вкус все одно дерьмо».

– Ты считаешь, что в именах нет силы, Хари? Томми не согласился бы. Томми дал новое имя мне. Слишком могущественное. И я не могу воспользоваться им, хотя получил его по праву.

– Что за имя такое?

Делианну пришлось отвернуться, чтобы скрыть набежавшие слезы.

– Он назвал меня Митондионном. Как говорят Хумансы, – королем эльфов.

– Что, точно?

Делианн беспомощно повел плечами:

– Торронелл занес ВРИЧ в Живой чертог. Моя семья мертва. Хоть и по праву усыновления, я тоже Митондионн. – Понурившись, он сглотнул. – Последний из Митондионнов.

Хари молчал долго-долго. В конце концов Делианн поднял глаза и поразился, какая боль стояла в черных глазах собеседника.

– Господи, Крис, – прошептал он. – Прости. Я… – Он покачал головой, сердито оскалившись, и потупил взгляд. – Забываю я, понимаешь? Моя жизнь рухнула и так обломками засыпала, что и не разглядеть, как с другими судьба обошлась. Иногда я бываю редкой задницей.

Делианн улыбнулся:

– Это тоже имя.

– Крис…

– Признай, что некоторые имена обладают силой, Хари. Пойми.

– Ну да, да, ладно. Это так важно?

– Исключительно важно. Чудовищно. На свете нет ничего важней. Подумай. Подумай, под какими именами ты известен. Как называют тебя люди. Тебя прозвали Клинком Тишалла, Хари. Не раздумывал об этом?

– Клинком Тишалла прозвали Кейна.

Делианн отмахнулся; спорить о том, в чем заключается разница, он не собирался.