Ключи судьбы

– Мать твердила: пусть Улеб женится, тогда две ветви рода Олегова вновь в одну сойдутся, и никакой клюй пернатый Горяну не получит и Вещему в родню набиваться не станет! Чтоб рыжий ее взял – да я лучше придушу своими руками их обоих, а того не допущу! Я – князь русский. И все наследство Олегово – мое. Пока я жив – по-другому не будет!

– Но теперь-то уж Улеб на ней не женится! – Прияна тоже встала. У нее уже полегчало на душе, когда треснул лед молчания о самом важном, и она была полна сил для борьбы за свою честь. – Улеб на край света уехал! Зачем тебе дальше ее в женах держать? Отошли ее.

Решаясь на это требование, Прияна понимала: это жестоко. Этого унижения не заслужили ни Олег Предславич, ни его дочь. Но раз уж боги дали им так мало удачи, Прияна должна была порадеть о своей.

– Куда я ее отошлю, пока она не разродилась! – Святослав опять ударил себя по бедрам.

Он был явно зол, что этой ночью, первой наедине с женой за целых полгода, его принуждают разбирать бабьи обиды!

– Что? – Прияна подалась к нему, сжав в руке гребень.

– Не разродится пока. Все же она не ветошка запечная – Олегова правнучка, а я ее отошлю, первого же дитяти не дождавшись! Да мать меня вовсе поедом съест.

– Горяна тяжела? – в ужасе уточнила Прияна.

– Ну! Еще не заметно ничего, мать сказала, к Дожинкам разродится. До тех пор при мне будет. А там… ну, ты если возьмешься ее дитя растить… с ней самой… я подумаю что-нибудь.

Прияна снова села. Горяна беременна… Между той злополучной свадьбой и отъездом Святослава в полюдье могло пройти лишь около месяца, но дурное дело нехитрое… Долго ли умеючи? «Умеючи – долго», однажды сказала со смехом Эльга, когда они с Предславой болтали о чем-то таком… Эльга хотела этого брака… для Улеба… и теперь Святослав, согнув в дугу всю родню, выходит послушный сын… Прияна сама не знала, что лезет ей в голову, не могла ухватиться ни за одну ясную мысль.

– Ну, ты успокоилась? – видя, что она сидит молча, Святослав шагнул к ней.

– Вот что… – Прияна глубоко вдохнула. – Я не вернусь в Киев… пока ты ее не отошлешь. Я не могу… жить с половиной мужа… когда у него рядом со мной живет другая жена… такая же родовитая.

– Янька, не глупи! – Святослав опять начал гневаться. – Ты вернешься! Мне княгиня нужна! На Карачун чашу богам поднять некому, срам какой!

– Я вернусь, когда ее не будет в Киеве. Вон, Вышгород под боком. – Прияна вспомнила рассказы о том, что Эльга когда-то в молодые годы уезжала жить в Вышгород, на переход от Киева вверх по Днепру. – Эльга там жила когда-то и урона чести не видела.

– Пока не родит, не могу.

– Значит, я не могу вернуться.

– Да йотуна мать! Жма, что вы все сбесились! – Святослав тряхнул кулаками в воздухе, будто хотел сломать что-нибудь. – Две жены, а княгини ни одной! И мать туда же! От ее крестов вся эта золь тянется! Из-за нее и Горянка все про бога твердит, а к делу ни к какому не годна! Ни по дому, ни в гриднице, ни… жма-а! – Он едва не зарычал, скаля белые зубы. – Чтоб они провалились, эти греки!

Прияна слушала его, стараясь успокоиться. Если он видит все зло в греках и их боге, на ней вины никакой!

– Тем глупее тебе держать при себе жену не нашей веры, – вставила она, когда Святослав замолчал.

– Я не хочу потом воевать с каким-нибудь клюем, который возьмет Горяну в жены.

– А со смолянами ты хочешь воевать! – сорвалась Прияна, разозленная его упрямством. – А быть расколотым, как золото, за нарушение ряда ты хочешь!

– Чем я нарушил ряд! Ты – моя княгиня! Поезжай в Киев, будь там над всеми госпожой! Я же тебе говорю! На руках мне, что ли, отнести тебя! Ты же сама не хочешь!

– Не хочу, пока в Киеве Олеговна.

– Она там будет, пока не родит. И смотри, – Святослав сердито прищурился, – если она родит, а тебя с Яркой на месте не будет – не пришлось бы мне ее чадо наследником объявить! Хоть какой-то сын мне нужен!

– Объявляй хоть шишка болотного! А я лучше без мужа буду жить, чем с половиной мужа!

– Жма-а…

Святослав огляделся. Прияна не поняла, чего он хочет, но оказалось, он ищет свой кожух. И не успела она опомниться, как Святослав, схватив его в охапку и даже не одевшись, быстро вышел из избы.

Прияна осталась сидеть. Опомнившись, выпустила гребень – так сжала его, что на ладони остались багровые следы зубьев. Прислушивалась к звукам снаружи. Куда он пошел? Надолго?

И только когда прошло какое-то время – долгое ли, короткое, она не знала, – стало ясно, что Святослав не вернется. Тогда Прияна глубоко вздохнула – и разрыдалась. Горькие и жгучие, слезы все же принесли ей облегчение. До того казалось, что весь мир застыл в этом мгновении, как в глыбе льда, и никакого «потом» не будет вовсе.

* * *