Клуб любителей фантастики, 2004

Сначала, конечно, я пользовался блокнотом вовсю. Ну, вы же понимаете, тяжело удержаться от того, чтобы не получить желаемое просто так, практически не прилагая никаких усилий. Домашние задания, контрольные, уборка комнаты, новые игрушки — все было перепоручено магии блокнота. Ведь это было так просто, всего лишь следовало написать: «Хочу, чтобы в комнате было убрано!» — и всё. Родители радовались моим отличным отметкам. А мне постепенно становилось скучно. Постоянно играть — надоедало, к тому же мне начало казаться, что я поглупел. Да-да, именно так. Однажды, просто ради интереса, я решил почитать школьный учебник. И ничего не понял. Совершенно! Я смотрел в книгу и видел ту самую комбинацию из трех пальцев. Это мне не понравилось. Конечно, я мог попросить блокнот, и тут же стал бы великим ученым. Но как-то не хотелось. В результате я отложил блокнот в сторону и начал учиться самостоятельно. Успеваемость тут же съехала вниз, родители хмурились, но я был упрям. Постепенно все стало налаживаться…

Волшебство блокнота казалось уже ненужным. Ведь все то, что предлагал он, я мог получить самостоятельно, и это мне нравилось. Правда, как-то я подрался с мальчишкой из параллельного класса и, придя домой с расквашенным носом, немедленно достал блокнот и написал: «Хочу драться лучше всех в школе!» Глупое желание. Тем более что исполнено оно было совсем не так, как мне хотелось. Я не стал драться лучше, сил у меня не прибавилось. Зато все остальные мальчишки стали более хилыми. Я вспомнил, что где-то читал о подобном, не то в какой-то фантастической книжке, не то в популярной статье. Пришлось исправлять ошибку… Результатом стал расквашенный в очередной раз нос, но я этому почти не огорчился.

Время шло, я помнил о блокноте, но пользовался им все реже. Став старше, я начал понимать, что ничего не дается даром. И где-то к каждому моему желанию должен быть привешен ценник. Очень даже вероятно, что когда-нибудь придется оплатить счет. А так как прейскуранта чудес у меня не было, я твердо решил, что буду пользоваться блокнотом только в самых крайних случаях.

Так я закончил школу, поступил в институт. На вступительных экзаменах чуть было не провалился и уже пожалел, что не попросил помощи у блокнота, но в последний момент ситуация выправилась, экзаменатор задал нужный вопрос, и я благополучно набрал проходной балл. Это тоже было маленьким чудом, однако оно не имело отношения к волшебному блокноту.

Я учился, без особого блеска, но и без провалов, переходя плавно от сессии к сессии, от курсового к курсовому, продвигаясь к диплому. И где-то в середине этого пути встретил Наташку. Она перевелась к нам из другого института, с такого же факультета. Эта рыжая девчонка поразила мое воображение так, что я был готов не то что «целовать песок», но вылизывать институтские коридоры там, где она проходила. Я помню, как она цокала высокими каблучками по каменным плитам, а ее платьице, такое сиреневое в синенькие цветочки… нет, розовое в белые горошины… ну, это уже неважно… это платье развевалось, словно крылья птицы. И отчего-то я все вспоминал далекое деревенское лето и соседскую девчонку, танцующую на лесной поляне рядом с остролистым кустом, осыпанным алыми ягодными брызгами.

Я ходил за ней по пятам. Писал за нее конспекты. Делал курсовые. Покупал мороженое. Водил в кино. Проще рассказать, чего я не делал, чтобы понравиться ей. Но она лишь благодарно чмокала меня в щеку. Она меня не любила. Друг и друг, много таких рядом. А я хотел быть единственным. И однажды, когда она снова ушла в кино с более удачливым однокурсником, я в полном отчаянии достал свой блокнот. Он был все таким же празднично-волшебным. Тисненая кожа переплета не потускнела и не потрескалась, а золотистая маленькая ручка все так же подмигивала солнечным зайчиком.

«Хочу, чтобы Наташка меня любила!» — написал я, словно был все тем же мальчишкой-шестиклассником, впервые взявшим в руки волшебную вещь. Я захлопнул блокнот, будто боялся, что слова раньше времени спрыгнут с глянцевой страницы… Когда я вновь открыл его, надписи не было. Она исчезла точно так же, как и прежде.

Да, я женился на Наташке буквально через пару месяцев. Институтский профком напрягся и выделил нам комнатку в общежитии. Моя избранница меня обожала, и я был счастлив. Правда, немного смущало то, что характер ее понемногу портился. Она все чаще нервничала, раздражалась по пустякам, все реже я слышал ее серебряный смех, который когда-то просто заворожил меня. Но я старался не обращать внимания на такие мелочи.

Мы закончили институт, работали в одной организации, воспитывали двоих, как нам и хотелось, детей, в общем, жили, как живут миллионы людей. Блокнот пылился в ящике стола среди других забытых вещей детства и юности… Больше я не пользовался его волшебной силой. Не возникало серьезной надобности. Право, не просить же у неведомого помощника повышения по службе или дачного участка поближе к дому… Согласитесь, это глупо и пошло. Да и плата меня смущала. Точнее то, что она была неизвестна. Но ведь была же!