Князь и Холоп. Два Дворца

Лукерья застенчиво улыбнулась, и они поехали впятером назад, в княжеский дворец: Яросвет, Лукерья, Ероп и Фрося, да извозчик Петька.

Глава двадцать пятая. Назад во дворец

Яросвет вернулся во дворец, и таким далеким ему показалось это светлое место со множеством людей, которые не страдают, не болеют, на щеках которых играет румянец, и солнце заглядывает в узорчатые окна.

«А всего два месяца не было» – промелькнуло в голове.

Холоп стал снова работать в столярной мастерской, а Лукерья – в швейной. Скоро подходил срок окончания его испытания, и не знал он, чего ждать.

Встречались они иногда, Яросвет ждал ее после трудов на дворе, вечерами они гуляли, по дорогам, в роще венки плели, ходили к реке. Яросвет начал забывать о своей прошлой жизни, о княжеской, о том, чтобы вернуться к ней. Начал забываться и чудный дворец из снов, показался он лишь дымкой.

И в один из летних вечеров он Лукерье предложение сделал:

– Жить, – говорит, – без тебя не могу! Будь моей женой!

Краснея, Лукерья согласилась.

– Ты спас меня. – сказала она. – Если бы не ты, я бы так и не научилась снова радоваться жизни. После смерти батюшки я жила в мрачном и темном мире, но ты вывел меня на свет.

Яросвету хотелось поделиться этой новостью со всем миром. Со всем миром, кроме Адриана. Однако, он все равно узнал: как-никак, князь.

– Поздравляю вас. – сказал он с улыбкой глядя на посветлевшую и румяную Лукерью и на крепкого Яросвета. – Рад, что вы вместе.

– Благослови нас, великий князь. – попросила Лукерья. – Без тебя бы ничего не вышло… Я так благодарна! – поклонилась она, чем уязвила Яросвета.

Холоп поднял глаза на Адриана.

«Не хватало еще, чтобы он благословлял мой собственный брак… Холоп. Хотя и в облике князя».

Адриан прекрасно читал мысли Яросвета на его лице и не хотел продолжать разжигать вражду или как-то задеть его. Поэтому улыбнулся и сказал, положив им руки на плечи:

– Бог да благословит вас. Будьте счастливы.

Гордость Яросвета не пострадала, но если бы Адриан сказал «благословляю вас», еще и руку положил ему на голову… Он бы не смог простить.

«Прощайте и прощены будете» – едва слышным колокольцем в голове Яросвета отзвучали слова Писания.

Поняв, что им опять управляет гордыня, Яросвет сам склонил голову, наступив на горло собственной страсти и сказал:

– Дай и княжеское благословение собственной рукой. Все же не первый день знакомы.

Лукерья последовала его примеру.

Адриан задумчиво взглянул на Холопа и понял, что у того в душе совершается борьба.

«Но его замучает потом это воспоминание, ему еще тяжело» – подумал он и ответил:

– Все это время я желал вам обоим искренне только добра. И продолжаю этого желать. Я помогу в приготовлениях к свадьбе и хочу вам сделать свадебный подарок.

Яросвет поднял голову, и девушка тоже. Он не знал что и подумать или сказать на это.

– Что за подарок, княже, если вам угодно… – начала Лукерья, радостная от этой новости.

– Все узнаете в свое время… Сейчас ни о чем не думайте, я возьму на себя все хлопоты. Если есть какие-то пожелания, скажите мне.

Яросвет хотел что-то сказать, но взглянул на Лукерью и столкнулся с ее лучистым взглядом.

«Не хочу ее расстраивать», – решил он и навеки заточил несказанные слова в сердце.

Глава двадцать шестая. Буря

Свадьбу сыграли так, что весь мир гулял. Невеста – краше некуда, да и жених хорош собой. Подарком Князя оказался терем и освобождение Холопа. Теперь он был свободным человеком, получил в дар дом и землю, и они могли спокойно жить с Лукерьей.

– За что ы так со мной? – спросил Яросвет, когда они были на улице с Адрианом одни.

– О чем ты? – удивился тот. – Тебя что-то расстроило, из того, что я сделал?

– Ты мне душу рвешь. Вот так, на части, – продолжал говорить Холоп, сопровождая жестами. – Я же тебя на дух не переношу. Может быть, и снова в темницу заточил бы, если бы мог! Почему не ненавидишь меня, почему столько добра делаешь? Ты меня душишь этим!

– «и если семь раз в день согрешит против тебя и семь раз в день обратится и скажет: каюсь, – прости ему». (Лк 17:3,4)

Яросвет в ярости бросил о землю шапку и пошёл прочь.

Он ушел с гуляния, оставив Лукерью, и немного побыл в одиночестве, раздумывая над происходящим. Что-то и правда душило его, так что он закричал, а потом разрыдался, сидя на бревне.

«Прощайте, и прощены будете» (От Луки 6.37)

– Этот Холоп – истинный христианин. А я кто? Я только притворяюсь… Притворяюсь, что я не чудовище. А там, внутри – бездна. Как меня Лукерья смогла полюбить? Еще и сказала, что я спас ее. – Холоп закрыл рукой лицо и посидел так в тишине леса. – Мне дали три года на исправление, а я все тот же. И что дальше будет? А если мне скажут, что я не исправился?.. Тогда что?

Мысль так поразила его, что вся радость улетучилась, и он мрачно вернулся на свадьбу.

Лукерья сразу заметила в нем перемену.

– Где же ты пропадал, милый? – спросила она, взяв Яросвета за руку.

– Не того ты выбрала, Лукерья.– сказал он. – Плакать тебе со мной, а не радоваться.

– Что ты такое говоришь?..