Когда Судьба настаивает

– Эх, папка! Ничего то ты не знаешь о счастливом браке!! В браке должен любить кто-то один. У второй, – Вильма показала на себя, – голова должна оставаться ясной. Тогда этот брак будет долгим и счастливым!

– Вильма! Ты меня пугаешь! Откуда такие мысли?? А как же взаимные чувства?

– Ох, пап, это ты меня пугаешь, – усмехнулась Вильма, – вот были у тебя взаимные чувства с моей матерью и что? К чему это привело?

Герман внимательно посмотрел на дочь и вдруг поймал себя на мысли, что совсем не узнает свою любимую девочку. Не такой он её воспитывал.

– Нет, дочь, ты не права. Ясной голова должна оставаться в бизнесе! Причем всегда! А брак будет долгим и счастливым, только если у двоих взаимные чувства, и пример такого брака – это брак твоих бабушки с дедушкой. А то, что было у нас с твоей матерью, это, как я теперь это понимаю, вот как раз и были те самые отношения, о которых ТЫ говоришь! И если ты не любишь Алекса, то не морочь парню голову! Или ты так замуж захотела, что тебе всё равно? Но как-то рановато ты замуж захотела, дочь. С чего бы вдруг? – Герман впился в дочь взглядом. И под этим его взглядом Вильма вдруг опустила глаза.

– Пап, я беременна. Алекс ещё не знает! Я не хочу, чтобы он женился на мне только поэтому!

– А когда ты собиралась ему об этом рассказать? За неделю до родов? Вильма, ты в своем уме? Ты его вообще любишь?

Дочь молчала, опустив глаза в чашку с кофе.

– Ты, правда, думаешь, что для долгого брака достаточно только того, что он тебя любит?

– Ты предлагаешь сделать мне аборт? – вспылила дочь.

– Начнем с того, почему вы не предохранялись? Поздновато, конечно, об этом спрашивать, но почему?

– Мы предохранялись! Презерватив порвался! По моим подсчетам должно было пронести.

– И не пронесло, да? – усмехнулся Герман.

Вильма только кивнула, всё так же опустив глаза в чашку.

– Парень должен знать!

– Пап, ну что это меняет? Конечно, он узнает, но чуть позже.

– А ты не думала, что у Саши ведь могут быть и свои планы на вашу с ним совместную жизнь? Он ведь только-только институт заканчивает! Ему карьеру бы строить, а тут ребенок. И заметь, я сейчас не спрашиваю тебя о том, что случилось с твоими грандиозными планами по покорению подиума тобой как дизайнера! И да, Вильма, почему ты не пила таблетки?

– А почему я должна портить своё здоровье, глотая гормоны? Вам то, мужчинам, проще! Натянул резинку и всего делов!

– Натянули? – рыкнул отец, – всё, пошли отсюда! Дома продолжим!

Всю дорогу до дома отец и дочь молчали, и только подъехав к дому, Вильма вдруг поняла, что представляла своего парня другим именем. Откуда он знает, что его именно Сашей зовут? Алекс может ведь быть производным и от Алексей.

– Пап, а ты откуда знаешь, что Алекс – это производное от Александра, а не от Алексея?

Хорошо, что Герман уже успел припарковать автомобиль, потому что иначе он мог и аварию совершить. Вопрос дочери застал его врасплох. Он выдохнул и, повернувшись к дочери и глядя ей в глаза, произнес:

– Потому что Элизабет его мать. И она сегодня утром мне всё рассказала.

– Что??

– Вильма, пошли в дом! Не в машине же нам с тобой это обсуждать!

Глава 17

– Ты не можешь встречаться с матерью моего будущего мужа! – выпалила Вильма, едва они вошли в квартиру.

Герман снял туфли в прихожей…

– Только не с этой женщиной! – продолжала Вильма.

…поставил их на полку для обуви…

– Пап, не можешь найти достойную тебя женщину в Германии, найди в России!

…снял плащ…

– Какая-то французская мелодрама, в самом деле! – кипятилась Вильма.

…повесил его на плечики в шкаф в прихожей…

– Может, уж сразу две свадьбы отгуляем? Мы с Алексом и вы с его матерью?

…закрыл дверцу шкафа…

– Не хватает ещё бабушки лесбиянки и деда, воспылавшего любовью к партнеру по карточной игре! – закончила Вильма.

…и шагнул в гостиную.

– Пап, ты слышишь меня? – Вильма попыталась шагнуть в комнату за отцом в уличной обуви и верхней одежде.

– Вильма, ты знаешь, что в уличной обуви мы не проходим в гостиную! – остановил её отец, – сними обувь и верхнюю одежду, будь добра, и проходи!

– Это мой дом и здесь мои правила! – Вильма демонстративно шагнула так, в чем была, не сняв обуви и куртки, прошла по светлому ковру и села в кресло у окна, – да, я знаю, что эту квартиру мне оплачиваешь ты, но это мой дом! Или ты сейчас выкинешь свою дочь и своего будущего внука на улицу лишь за то, что я не сняла уличную обувь?

Герман окинул дочь тяжелым взглядом и опять поймал себя на той мысли, что его дочь как подменили. Не гормоны же в ней играют, в самом деле! Для подростковых – уже поздно, для беременных заскоков ещё рано. Хотя…

– Какой у тебя срок? – задал он вопрос дочери.

– У меня две полоски! Откуда я знаю, какой у меня срок!

Герман, услышав это, выдохнул и произнес:

– Вильма, ты никогда не страдала математическим кретинизмом! Не начинай и сейчас! Сколько дней у тебя задержка? Так понятней?