Когда умирает ведьма

Он все ждал ответной реакции, а ее не было. Полная неподвижность. Было видно, что старуха сидит, ссутулив плечи и уронив голову на грудь. То ли спит, то ли она в полузабытьи, то ли и вовсе умерла. Испугавшись мысли о смерти, Богдан остановился. Он понял, что не сделает больше ни шага, если не увидит, что здесь происходит. Поспешно вытащил из кармана зажигалку. Щелк! Щелк! Вспыхнуло пламя. Старуха сидела перед ним, и он видел грязный платок на ее голове, но не видел лица. С замиранием сердца наклонился, дрожащей рукой поднося огонь, склонялся все ниже, ниже… И отшатнулся, наткнувшись на осмысленный взгляд, пронзивший его насквозь.

— Здрасссте! — выдохнул испуганно Богдан. — А я к вам…

Попятился и сел на табурет, на который наткнулся.

— Вы наверняка меня помните, — сказал он. — У нас как-то в прошлый раз не сложилось. Вы простите меня, если что не так. Я в тот раз был не то, что сейчас, я совсем по другому вопросу. Как говорит мой знакомый: когда прижмет, тогда совсем иначе ко всему относишься. Я к вам за помощью. Я вас прошу, просто умоляю мне помочь. Тут никакого вранья, понимаете? Я без всякой задней мысли, только чтобы помощь получить. Я вот тут деньги принес. Вы сколько берете?

Богдан подождал ответа, не дождался, и без малейших колебаний выложил на стол несколько крупных купюр, прекрасно отдавая себе отчет в том, что мало кто единовременно платит Кривуле такие деньжищи, но стараясь задобрить старуху, от которой он ждал материализации собственных ожиданий.

— Я вам про женщину рассказывал в прошлый раз, — сказал Богдан. — Ну, мужа у нее убили, вы, наверное, помните. И я сначала не всерьез… Можно сказать, случайно возле нее оказался. А сейчас чувствую, что меня зацепило. Ну, то есть у меня к ней интерес. Красивая. И видно, что хорошая. И жалко еще ее, это да. Понимаете, она так убивается по своему мужу, что еще немного — и сойдет с ума. Или вовсе помрет. И я вас прошу… Я действительно прошу, это все без лукавства, без вранья… Я хочу, чтобы она очнулась как бы… И на меня обратила внимание… Я не знаю, как это называется, приворотное зелье там какое-то, или еще каким образом. Понимаете, я ведь не женат, и она вдова. Все по-честному, это же не то, что из семьи увести, тут никакой несправедливости. Там, правда, есть у нее ухажер, — сказал Богдан и вздохнул, поскольку заговорил о совсем уж неприятном. — Бывший начальник ее мужа. И у него на нее виды. Пользуется тем, что он для нее авторитет, форма милицейская, как у мужа, и все такое. И он к ней с таким подходом, значит, осторожным. А я не хочу, чтобы он… Я хочу, чтобы она выбирала и выбрала меня. Чтобы вы его отвадили, а она бы со мной осталась. Если это возможно, конечно.

Старуха повернула голову, и у Богдана сердце ухнуло в пятки, он испугался так, как будто перед ним действительно была статуя, и вдруг эта статуя ожила.

— А ко мне зачем пришел? — спросила старуха.

— Я насчет помощи, — сказал Богдан дрогнувшим голосом. — Чтобы вы сказали — как.

— Зачем пришел? — повторила старуха. — Ты сам все знаешь. Ты сам в разумении полном.

* * *

— Светланка! Привет! Как слышно хорошо! Почему я этому удивляюсь? Да потому что я звоню тебе из леса! Представляешь, какая-то глухомань. Вокруг ни жилья, ни дорог нормальных… Нет, это не Подмосковье! — Люся засмеялась, и сидящая напротив Наталья улыбнулась ей ободряюще.

Здесь же был Микси. Отгородившись своей папочкой от присутствующих, он черкал карандашиком по бумажному листу, по обыкновению не обращая ни на кого внимания, но Наталья уже успела предположить, что на портрете снова будет Люся, и даже предложила Люсе пари, и обе они теперь ожидали результата.

— Я в Финляндии, Свет! — говорила Люся в трубку мобильного телефона. — Это у меня работа такая, — она снова засмеялась. — Практически по специальности. Востребован мой пока не раскрывшийся талант педагога. Будут занятия, самые настоящие — с домашними заданиями, с оценками, все как положено. А пока просто присматриваемся друг к другу. Сегодня ходили на лыжах. Свет! Какая тут красота! Сказка! Елочки пушистые под снегом — как на открытках! А тишина какая! Это знаешь где? Сейчас, подожди…

Люся отвела в сторону руку с мобильником и спросила у Натальи:

— А где мы вообще находимся? Какой тут город есть поблизости?

— Город Лахти к югу от нас, — сказала Наталья. — А на север — Ювяскюля.

— Ой, я не выговорю! — прыснула Люся и сказала в трубку:

— Это к северу от Лахти, Свет. То есть Хельсинки, потом еще севернее Лахти. И уже потом мы.

Она посмотрела на Наталью, ожидая подтверждения правильности сказанных ею слов. Наталья одобрительно кивнула.

— Ну какая школа, Свет? У меня один-единственный ученик. Наш, русский. Это сын того человека, у которого мы были на собеседовании. Да, в этом и заключалась работа, — усмехнулась Люся, — Ну, пробуду здесь какое-то время. Я даже не знаю, сколько.

Люся вопросительно посмотрела на Наталью. Та неопределенно пожала плечами, давая понять, что и она не в курсе планов босса.