Колдун 3

Анжелика выпрямилась, отодвигаясь от стремительно белевшего Казакова. Из его груди вырвался то ли рык, то ли всхлип. На скулах бешено заходили желваки. Он резко рванулся вверх, забыв отстегнуть ремни, и ожидаемо грохнулся обратно. Сопровождаемая шипением и отборным матом, пряжка пристежного ремня отлетела в сторону, и мужчина одним прыжком выскочил из покосившейся кабины.

Девушка, никогда не видевшая Казакова в подобном состоянии, скользнула по грязному, закопчённому боку самолета и бросилась бежать прочь. Казаков нагнал ее в несколько прыжков. Тяжело дыша, оба грохнулись оземь, и Анжелика вскрикнула от боли, закусив губу. По ее щекам ручейками побежали капельки слез, побледневшее лицо покрылось испариной.

Придавив девушку к земле своим телом, Влад практически уселся на нее и рывком разорвал рукав, уставившись на рану.

— Когда, твою мать? — прошипел он.

— Не помню… Во время боя… — всхлипнула Анжелика.

— Какого хрена ты не сказала? — втянув сквозь зубы воздух, прорычал мужчина. — Убью идиотку!!! — он рывком поднялся и протянул ей руку. — Вставай! И не вздумай реветь! Г-героиня, мать твою!

Вернувшись к самолету, он усадил всхлипывавшую девушку на искалеченный хвост и, разорвав на себе нательную рубаху, перевязал ей рану.

— Пошли домой, — зло процедил он, подтянув лямки своего парашюта, чтобы тот оказался на спине, и подобрал с земли ее парашютную систему.

Вытерев ладошками слезы и стянув с головы летный шлем, Анжелика поплелась следом.

До базы им пришлось топать часа полтора. Взмокший Казаков оттащил девушку в санчасть, а сам рванул к полковнику. Доложившись и получив приказ проверить и подготовить к вылету один из запасных ИЛов, он отнес приказ механикам и, выведя из тщательно сокрытого и замаскированного ангара самолет, увлеченно занимался проверкой всех систем.

Получив срочный вызов от командира, Влад, высказавшись, выбрался из-под самолета и, вернув на место пластины, прикрывавшие пулеметы на крыльях, поспешил в палатку майора. Предстоял новый вылет за линию фронта — в район Синявино немцы начали подтягивать большое количество тяжелой техники. Разведчикам удалось передать координаты замаскированной временной базы противника. Казакову и еще троим пилотам в сопровождении всего лишь одной тройки истребителей предстояло отработать по этой цели.

Вернувшись к самолету, Влад натянул на себя парашют. Штурмовик за время, проведенное у командира, успели загрузить. Механики заканчивали последние предполетные проверки. Солнце давно уже село, и на небе, затянутом тяжелыми дождевыми тучами, лишь кое-где проглядывали редкие звезды. Наконец, проверив последний из узлов, механик дал отмашку на взлет.

Он ненавидел ночные вылеты — темно, ничего не видно, противник возникает внезапно, из темноты, трассирующие пули слепят глаза, и поди разбери, кто стреляет: трассеры есть и у фрицев… Да и устал он уже хуже собаки. Три боевых вылета не шутка. Да еще и эта… г-героиня, мать ее! И чего полковник ее домой не отправил? Повесил на него девчонку и доволен… Влад проводил взглядом взлетавшие один за другим истребители, вздохнул и запустил двигатели. Застегнул пристяжные ремни, проверил работу руля, привычно повозился на парашюте под задницей, устраиваясь поудобнее…

Самолет чуть качнулся. Казаков повернул голову и увидел тень, мелькнувшую над кабиной стрелка. Закрылся фонарь. Чертыхнувшись, он бахнул кулаком по кнопке связи.

— Ты, долбанутая идиотка!.. — он и секунды не сомневался, кто сейчас находился в кабине стрелка.

— Отвали! — донеслось хриплое из наушников. — Какого черта тут стояло… Мать вашу!

— Ты вконец охренела? — опешил Казаков. — Пошла вон из самолета!

— Обойдешься! — донеслось в ответ. — Какого хрена тут масло делает? Сложно канистру убрать было? Вонища, дышать нечем!

— Какое нахрен еще масло? — взвился Казаков. — Вылезай оттуда! Ты ранена!

— Да пошел ты со своей царапиной! — проворчала в ответ девушка. — Да хрен его знает, какое масло! Механик, похоже, пулемет смазывал и оставил тут открытым. Вот дебил!!! А я на себя перевернула! Черт! Мокрой теперь лететь придется… Ладно, хрен с ним. Поехали уже! — зло рыкнула она. По крылу грохнула пустая канистра и со скрежетом съехала вниз.

— Крыло-то причем? — рыкнул Влад и, не получив в ответ ничего, кроме ворчания и возмущений по поводу мокрого и воняющего комбинезона, проворчал: — Ну ты сама напросилась! — и засвистел нехитрую мелодию, выходя на взлетную полосу.

Уже взлетев, он понял, что Анжелика открыла свой фонарь.

— Дура, фонарь закрой! — заорал он в микрофон.

— Вылей себе в кабине канистру масла и сиди в ней с закрытым фонарем! — огрызнулась девушка. — Дышать нечем!

На споры времени больше не оставалось. Встав за ведущим истребителем, он набрал высоту. Совершенно неожиданно впереди прямо по их курсу над линией фронта в небе завязался воздушный бой. Влад мрачно выругался: судя по всему, с другой дивизии подоспела помощь нашим войскам. Истребители вильнули в сторону, попытавшись обойти свалку слева, не ввязываясь в бой: у них была другая задача.