Контрольный выстрел

Ставр никогда не задавал в таких случаях вопросов типа «что случилось?», считая их лишними, и сбежал от расстроившейся Анны, пообещав разобраться кое с кем и не задерживаться. Но к ней он уже не вернулся.

С Земли пришло сообщение об исчезновении над ак­ваторией Эгейского моря, в районе острова Крит, Виданы Железовской и Забавы Бояновой.

* * *

По пути стало известно, как Боянова с внучкой ока­зались на Крите.

Аналитический центр «контр-2» располагался на остро­ве Родос, замаскированный под обычную хозяйственно-ад­министративную штаб-квартиру одного из греческих но­мов — экономических районов. Сделав расчет, женщины решили устроить себе экскурсию по островам архипелага, многие древние города которого были восстановлены зано­во, и след их пропал после посещения Крита — древней­шего очага культуры Европы, с его античными храмами, театром Софокла и Кносским дворцом-лабиринтом. Инк, сопровождавший женщин в поле опознавания (у Бояновой была рация «спрута»), потерял их во время перелета на аэре с Крита на соседний остров Тира. В поле Сил Боянова не вышла, и даже Аристарх Железовский не знал, что с ней стряслось.

Проконсул синклита ждал Ставра в порту Ираклиона, самого крупного города острова, возле восстановленной до­рической колоннады храма Гефеста, окруженной рощей финиковых пальм.

Солнце еще не село, но уже клонилось к горизонту, и по земле стлались ровные гребенки теней от пальмовых стволов. Жара стояла под сорок градусов по Цельсию, но ни Ставру, ни Железовскому это не доставляло неприят­ных ощущений — оба умели регулировать обменные про­цессы и температуру тела.

— Они здесь были.— Аристарх угрюмо поведал исто­рию своих поисков.— Я чую следы, но даже в поле Сил никого не слышу. Не могли же они прямо отсюда махнуть на метро к звездам? Но даже в этом случае я бы услышал Забаву...

Ставр задумчиво прошелся вдоль колоннады, остано­вился возле входа в акрополь, стены которого были сло­жены из огромных каменных квадратов. Выходить в поле Сил не спешил, настраивая себя на глубокое проникнове­ние и высокое напряжение своего «сверх-Я». Он тоже чув­ствовал, что Видана была здесь с бабкой, но никаких тре­вожных ассоциаций при этом не возникало.

— Прикройте меня.— Ставр присел на львиную лапу; скульптуры двух огромных львов украшали вход в акро­поль.— Я выйду в Большой эйдос.

С этой мыслью Панкратов резко ускорил темп жизни и вышел в энергоинформационное поле Земли, сразу пре­вратившись в гигантское миллиарднорукое и многотелое существо, сердцем которого была вся планета. Колоссаль­ный объем информации обрушился на голову эрма, и даже с его сверхреакцией и скоростью обработки, почти не ус­тупающей скорости инка, было чрезвычайно трудно разо­браться с этой информацией, отсеять ненужное и проша­гать по «этажам» эйдоса, углубляясь в ту область знания-чувствования, которая приближала его к цели..

Через минуту он вылетел «на поверхность» сознания, как ныряльщик из-под воды, жадно ловя ртом воздух, почти обессилевший, потерявший большое количество энергии. Осознал, что сидит на ступеньке мраморной ле­стницы, а Железовский придерживает его за плечо. Сказал с бледной улыбкой:

— Человек, к сожалению, не готов к восприятию эйдоса на уровне поля Сил.

— На, хлебни,— Аристарх сунул в руку Ставра жес­тянку с тоником. Тот в два глотка осушил банку, на взгляд Аристарха отрицательно качнул головой:

— Их нигде нет. Вернее, они ушли с острова, и над морем их след пропал, оборвался. Этому может быть толь­ко одно объяснение...

— «Абсолютное зеркало»... Их неожиданно перехватили и спрятали под колпаком «зеркала». Только стена поля­ризованного вакуума недоступна пси-зрению. А если их переправили на машине с «зеркальным слоем» в космос?

— Нет, я чувствую, что «зеркальный» объект здесь, на море. Надо вызвать звено тральщиков со спецаппаратурой и прочесать акваторию моря, коридор я укажу.

— Хорошо.— Аристарх решал быстро.— Я свяжусь из аналит-центра с Джорданом и объясню ситуацию. Жди здесь, восстанавливайся, я скоро.

Железовский исчез за линейкой пушистых сосен, мирно уживающихся с финиковыми и банановыми пальмами, и через мгновение птеран унес проконсула в глубь острова. Ставр подождал немного, вызвал такси. Просто сидеть и бездействовать он не мог.

Над морем, даже на достаточном удалении от берега, «мела метель» аэров, птеранов и просто летающих на ан­тиграв-поясах туристов, компаний отдыхающих людей и веселящейся молодежи, презирающей правила полетов и просто хорошего тона. И Ставр подумал, что даже если завтра по всеобщему информвидению объявят о начале войны, мир все равно будет веселиться, шутить, смеяться, шуметь и жить так, как привык, глубоко равнодушный к самому себе и судьбам народов.