Королева теней (ЛП)

- Просто хочу посмотреть, как он усвоит некоторые вещи.

- Зачем? - она очень старалась не упоминать его.

Но было столько боли и столько злости в одном этом слове, что Рован не смог отступить.

- Скажи мне, что случилось.

Она избегала его взгляда.

- Он сказал, что всё, что случилось здесь – с друзьями, с ним, с Дорином, пока я была в Вендалине – всё это моя вина. И что я – монстр.

На секунду, стремительная, ослепляющая ярость захлестнула его. Инстинктивно, ему захотелось прикоснуться к её руке, лицу, которое оставалось опущенным. Но он держал себя под контролем. Всё ещё не глядя на него она сказала:

- Ты думаешь...

- Никогда, - сказал он. - Никогда, Аэлина.

В конце концов, она посмотрела ему в глаза слишком зрелым, печальным и уставшим взглядом для девятнадцатилетней девушки. Было бы ошибкой даже назвать её девушкой – в некоторые моменты Рован в самом деле забывал, насколько же она юна. Эта женщина рядом с ним несла бремя, которое могло бы сломить даже кого-то в три раза старше её.

- Если ты – монстр, то и я тоже – монстр, - сказал он с достаточно широкой ухмылкой, чтобы продемонстрировать удлинённые клыки.

Она издала грубый смешок и стояла достаточно близко, чтобы он обдал теплом ее лицо.

- Просто спи в кровати, – сказала она. – Я не хочу разыскивать постельные принадлежности для дивана. Возможно, это был смех, или просто серебро мелькнуло в её глазах, но он сказал:

- Хорошо.

Идиотом – он чувствовал себя таким глупым идиотом, когда до неё дошло, что он сказал. Он заставил себя добавить:

- Но это заставит других задуматься, Аэлина.

Она подняла брови тем способом, который означает, что она готова сжечь всё вокруг – но не сожгла. Они оба были заперты в своих телах, оставленные без магии. Он приспособится, он выживет.

- О? – промурлыкала, и он приготовился к худшему. – И что же это означает? Что я потаскуха? Как будто то, что я делаю наедине в своей комнате, со своим телом, кого-то касается.

- Ты думаешь, я не согласен? – он утратил самообладание.

Никто больше никогда не смог забраться ему в душу так быстро, так глубоко, с помощью всего лишь нескольких слов.

- Но сейчас всё по-другому, Аэлина. Ты королева. Мы должны думать о том, как это выглядит, какие последствия для наших отношений, принесут люди, которым они покажутся не правильными. Объяснить это – в интересах твоей безопасности –

- Да ладно. Моей безопасности? Ты думаешь, Лоркан, король или кто бы то ни было ещё, чёрт возьми, у кого есть на меня зуб, собирается проскользнуть через окно посреди ночи? Я могу себя защитить, и ты это знаешь.

- Боги всевышние, я знаю, ты можешь, - он никогда в этом и не сомневался.

Её ноздри раздулись.

- Это одна из самых глупых ссор, которая у нас только была. Всё благодаря твоему идиотизму, должна отметить.

Она прошла к гардеробной, бёдра двигались, словно акцентируя каждое слово, которое она выкрикивала.

- Просто забирайся в постель.

Он напряжённо выдохнул, когда её бедра исчезли в гардеробной.

Границы. Черты. Запреты.

Это были его новые любимые слова, которые он напоминал себе, гримасничая перед шёлковыми простынями, несмотря на то, что её дыхание всё ещё касалось его щеки.

***

Аэлина слышала, как хлопнула дверь ванной, затем звук текущей воды, когда Рован мылся туалетными принадлежностями, которые она ему оставила.

Она не была монстром – не из-за того, что она сделала, не из-за её силы, не тогда, когда Рован был здесь. Она каждый чёртов день благодарила богов за то, что они предоставили ей друга, который был ей под стать, был ей ровней, кто бы никогда не посмотрел на неё с ужасом в глазах. Не важно, что случится, она всегда будет благодарна за это.

Но… Негодная.

В самом деле, негодная.

Он и не представлял себе, какой негодной она может быть.

Она открыла верхний ящик дубового комода. И медленно улыбнулась.

Рован был уже в постели, когда она с самодовольным видом направилась к ванной. Она больше слышала, чем видела, как он резко подскочил, матрац скрипнул, когда он рявкнул:

- Что, чёрт возьми, это такое?

Она продолжала идти к ванной, не желая извиняться или взглянуть вниз, на розовую, изящную, очень короткую кружевную ночную рубашку. Когда она вернулась, умыв лицо, Рован сидел, сложив руки на голой груди.

- Ты, наверное, забыла ещё что-то надеть.

Она только задула свечи в комнате, одна за другой. Его глаза следили за ней всё это время.

- Я ничего не забыла, - сказала она, приподнимая край рубашки. - Становится так жарко, а я ненавижу потеть во сне. Плюс, ты практически как печка. Так что я буду спать либо так, либо голой. Ты можешь спать в ванне, если тебе что-то не нравится.

Его рычание сотрясло комнату.

- Победа за тобой.

- Хмм, - она опустилась на кровать по другую сторону от него, на хорошем расстоянии.

Несколько секунд, слышался только звук шелестящих простыней, когда она устраивалась.

- Мне нужно добавить больше чернил в кое-каких местах, - сказал он без всякого выражения.

Она с трудом могла различить его лицо в темноте.

- Что?

- Твоя татуировка, - сказал он, глядя в потолок. - Есть несколько пробелов, которые я должен заполнить.