Корона из земли и огня

Проходит немного времени, прежде чем мы приводим себя в порядок. Грета и Кларис проделали над Давиной огромную работу: ее практически белые волосы блестят на солнце, на ней практичная и подчеркивающая ее фигуру одежда для верховой езды, похожая на ту, что была на ней в наш первый приезд в Бразанию. Для Кларис тоже нашли платье, подходящее ее коренастому телосложению и маленькому росту. Мы с Фульком так хорошо почистили наши костюмы ритари, что куртки словно излучают синий цвет.

Когда я дохожу до деревенской площади с мальчишкой на буксире, все жители уже собрались там. Они обступили Давину и взволнованно говорят наперебой. Я прокладываю дорогу к ней сквозь толпу. Она улыбается, когда я хватаю ее руку.

– Тебе стоит поговорить с ними сейчас, – говорю я.

Ее улыбка увядает.

– Я? Но…

Я подношу ее руку к губам и целую.

– Конечно же, ты. Они хотят слушать тебя. – Я наклоняюсь к ней. – Посадить тебя на плечи, чтобы все смогли тебя увидеть?

Она мило улыбается, затем шевелит пальцем и создает пьедестал из чистого льда, примерно по колено в высоту. Она взбирается на него и теперь возвышается над большинством жителей. Мы с Фульком также поднимаемся на помост и встаем по обе стороны от нее.

Постепенно гул голосов вокруг нас стихает, а взгляды, полные ожидания, направлены теперь на молодую фрискийку. Давина напрягается, оказавшись в центре внимания. Что, если идея поговорить с жителями была не самой лучшей? До сих пор ей не приходилось произносить речь перед большим количеством людей, только защищать свои убеждения перед узколобыми министрами и канцлерами. Может, я бы…

Раньше чем я успеваю додумать эту мысль, Давина поднимает голову, вся ее нерешительность исчезает.

– Рада видеть вас всех снова, – произносит она. – В мире нет другого такого места, где мне не надо притворяться. Где мне не нужно строить из себя кого-то. Заставлять себя чувствовать что-то. Здесь, в Бразании, с вами, мне не нужно быть королевой Эйрой. Здесь я просто Давина – женщина, любящая вашего минхера всем сердцем.

В моей груди растекается теплое чувство, а девушки в толпе ахают.

– Я хотела… – продолжает Давина, – я могла бы утаить от вас свое происхождение и свои чувства к Леандру. Так как одно то, что вы об этом знаете, делает вас предателями в глазах короля. Я никогда… не хотела делать что-то, что подвергнет вас опасности. Что поставит вас перед выбором, который вы бы никогда не захотели делать. Но я не могу что-то изменить, а потому прошу у вас прощения.

Она склоняет голову перед собравшимися, а бормотание толпы становится громче.

– Нет ничего такого, о чем ты должна сожалеть, детка, – громко произносит Грета. – Каждый здесь родился и вырос в этой деревне. Старшим из нас приходилось наблюдать, как наш молодой и веселый минхер становится озлобленным воином, отрицающим свое происхождение. За прошлые месяцы он был здесь чаще, чем за последние четыре года. В том, что он не погряз в желании отомстить, нам нужно благодарить тебя. Никто из нас не предаст вас. – Она фыркает. – Об этом никчемном короле у нас не самое высокое мнение.

– Когда его наконец пронзят копьями жалкие земельцы, мы объявим этот день праздником, – рычит Вальдур. – Ему наплевать на пограничные районы, он сидит в своем замке. А то, как он обращался с тобой на свадьбе… – Он качает головой. – Ни один мужчина не должен так обращаться с женщиной. Одно только это говорит все, что мне нужно знать о характере короля. – Его взгляд темнеет. – Хотя для меня это вовсе не неожиданность. Такой, как он, никогда не должен был стать королем.

Поднимается одобрительный гул.

Мне вспоминается тот день, когда я пригласил Эсмонда в Бразанию. И наказание Вальдура. Я твердо решаю спросить его, что произошло на самом деле, когда все закончится.

Грета скрещивает руки на груди.

– Мы слышали, что войско Эсмонда отправилось в Земное королевство. А вы сказали, что пришли оттуда. Ты сбежала от него?

Давина кидает на меня вопросительный взгляд.

– Расскажи им, – говорю я. – Все.

И она рассказывает. Она ничего не пропускает и не приукрашивает – и это правильное решение. Завороженно, с ужасом на лицах, люди внимательно слушают Давину, пока она рассказывает о том, что делал с ней Эсмонд, об измене ее служанки, о боли, которую причиняли ей кандалы, и о средствах давления, которые использовал против нее Эсмонд. Грета и Вальдур качают головами, не веря. Старушка бросает взгляд на почти зажившие запястья Давины, на которых образовались серебристые рубцы, едва заметные на ее светлой коже.

– Я больше не хочу убегать, – говорит она. Я замечаю, как дрожит ее голос. – Я устала притворяться и унижаться. Но… мне и Леандру некуда пойти. Оставшись в Бразании – единственном месте, которое я бы хотела назвать домом, – мы подвергнем вас всех опасности. Эсмонд ни перед чем не остановится, чтобы вернуть меня: ему нужна я, нужна моя магия, чтобы выиграть войну против земельцев. Он без колебаний уничтожит эту деревню и всех ее жителей, если это поможет ему схватить меня.

– Не волнуйся о нас! – восклицает Вальдур. – Мы к этому готовы. Мы тебя защитим.