Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых

Формально, как старший по возрасту, престол должен был занять царевич Иван. Но он оказался слаб здоровьем, умом и глазами. Его избрание означало бы, что власть фактически будет в других руках все время его правления. Никто не сомневался в том, что править станет царевна Софья. Ум и решительность третьей дочери Алексея Михайловича и Марии Милославской были хорошо известны.

Петр был еще мал, но крепок здоровьем. Он уже выказывал изрядные способности и живость ума. Впрочем, ему тоже требовалась опека, но всего лишь на несколько лет.

Большинство бояр и служилых людей высказались за Петра, исходя из простой логики. Мол, Иван все равно долго не проживет. Не сейчас, так потом, но Петр все равно станет царем. Еще вопрос, простит ли он тех, кто сейчас примет другую сторону. Однако Софья сдаваться не собиралась. Она получила прекрасное образование, знала, что могут себе позволить принцессы и королевы в Европе, и втайне мечтала о троне. Обычно, говоря о Софье, мало кто задумывается, что ей в тот момент было двадцать пять лет. Она не собиралась провести остаток жизни в монастырской келье. Впрочем, Софья готова была променять власть видимую на реальную. Ее вполне устроила бы роль регентши при слабоумном Иване. Софья понимала, что вряд ли ей удастся стать первой царицей, правящей по-настоящему.

У Софьи оставался лишь один способ переломить ход событий в свою пользу. Поднять бунт!.. Сила, способная пойти за ее посулами, нашлась. Это были стрельцы. В прежние царствования они привыкли к своему особому положению, но даже тогда, будучи под крепкой рукой, решались недовольно ворчать. Слова Софьи упали на подготовленную почву.

Волнения в стрелецких полках, поднявшиеся после избиения неугодных командиров, нарастали, подогреваемые слухами, распространяемыми среди стрельцов.

И гром грянул. 15 мая 1682 года пронесся крик, что Нарышкины задушили царевича Ивана. Стрельцы с оружием бросились ко дворцу. Зверея на бегу, эти защитники отечества ворвались в открытые ворота, убивали или просто затаптывали всех на своем пути. В первые же часы бунта погибли десятки людей. В том числе глава Стрелецкого приказа Михаил Долгорукий, пытавшийся остановить толпу, Артамон Матвеев, всего четыре дня назад вернувшийся в Москву и заслонивший собой Петра, брат царицы Натальи Афанасий Нарышкин, князь Григорий Ромодановский с сыном…

Мясорубка продолжалась три дня, пока к своим убийцам не вышел Иван Нарышкин. Стрельцы считали, что именно он покушался на жизнь царевича Ивана. По всей Москве шли погромы.

Петр на всю жизнь запомнил эти страшные дни. Он никогда не забывал, как боярин Матвеев летел на поднятые копья, как рвали в клочья Долгорукого…

Благодаря Петру I Россия закрепилась на Балтийском побережье (Н. Ф. Добровольский «Здесь будет город заложен», 1880)

А. Н. Бенуа «Петр I на прогулке в Летнем саду», 1910

Потом было то, смысл чего он постиг далеко не сразу. Чтобы остановить бунт, Софья распорядилась выдать каждому стрельцу по десять рублей, огромные по тем временам деньги. Им выплатили жалованье, у кого оно было задержано, да еще разрешили торговать имуществом убитых и изгнанных людей.

Угрожая новым бунтом, стрельцы продавили сначала объявление Ивана еще одним царем, причем старшим, а потом и такое желанное для Софьи регентство над братьями «в силу их малолетства». В Москве поставили памятный столп с именами убитых бояр и князей, да еще и с перечнем их злодеяний. Себе же убийцы выторговали похвальные грамоты с печатями – ни больше ни меньше! Было указано, чтобы никто не смел называть их изменниками и преступниками.

Кремль, заполненный стрельцами, становился все более опасным местом. В середине августа вся царская семья во главе с Софьей – Иван, Петр, царевны и обе вдовствующие царицы – покинула его под предлогом участия в крестном ходе и перебралась в Троице-Сергиев монастырь. Он был хорошо укреплен, и занять его так же легко, как и Кремль, у стрельцов бы не вышло.

Царевна Софья Алексеевна в Новодевичьем монастыре (И. Е. Репин, 1879)

Князь Иван Хованский, возглавивший их, отправился на переговоры с Софьей, не ожидая от нее никакого подвоха. Но с царевной он не увиделся. В пути он заночевал, был схвачен царевыми стольниками и казнен после скорого суда. Софья торопилась не зря. Если бы Хованский заговорил, то ненавистный монашеский постриг показался бы ей самым желанным исходом.

Стрельцы, оставшиеся без сильного лидера, быстро растеряли свой кураж и пошли на попятную. Они даже признали свою вину в майских событиях. Памятный столп был снесен. Думный дьяк Федор Шакловитый, назначенный на место Хованского, быстро и жестко навел порядок в полках. Впрочем, как сказали бы сейчас, он обошелся без излишнего насилия, вешал лишь явных зачинщиков. Софья обещала стрельцам прощение.