Коррант

Здесь дороги как течения в Валсе: чуть свернул и ты уже совсем в другой сектор выезжаешь. Ну… ну… ну… Бетонка круто вильнула за поросшую деревьями узкую гряду, и Гаор перевёл дыхание. Всё: этот рубеж они проскочили.

— Расслабься.

За спиной вздохнули, как всхлипнули. А вот теперь многое, если не всё, зависит от пацана.

— Слушай меня внимательно. И запоминай.

— Ага.

— До Аргата добирайся сам. Как — твоё дело, я за тебя думать не буду. В Аргате… — ну, была не была, — угол Пятьдесят Второй и Семнадцатой улиц, зелёная дверь, третий этаж, комната номер триста восемьдесят девять. Повтори.

— Аргат, угол Пятьдесят Второй и Семнадцатой улиц, зелёная дверь, третий этаж, комната номер триста восемьдесят девять, — послушно отбарабанил пацан.

— Правильно. Стиг Файрон, адвокат.

— Стиг Файрон, адвокат…

— Он тебя свяжет с кем надо, — Гаор усмехнулся, — Жук поможет и гемов не возьмёт.

— Свяжет? — удивился пацан. — С кем?

За спиной Гаора зашуршала ткань, и Гаор понял, что пацан пытается выбраться.

— Лежи пока, скажу, когда вылезать. С кем свяжет? С союзом ветеранов. Там есть конфликтная комиссия, парни там настоящие, во всяком случае, три года назад были такими. Не думаю, что испортились. И ещё есть одна организация, про неё не знаю, но если раскрутились, как тогда думали, то помогут. Как называются теперь, не знаю. Это матери погибших на войне солдат.

— Да, но…

— Заглохни и слушай. Из части ты сбежал. Когда, как и почему, говоришь правду, врать им не вздумай. А теперь запомни. Шёл лесами, никого не видел, еду… ну, сам придумай. Но меня не было, понял?

— Да, — твёрдо ответил пацан.

— А теперь выбирайся на сиденье.

Пацану удалось это достаточно легко.

— Достань автомат снизу. Положи к себе на колени, стволом к окну, дурак, дёрнешь ненароком, я тебя пришибить всё равно успею.

— Нет, я… зачем это?

— Сейчас поедем быстро, с поворотами. Увидят за стеклом военного, значит, армия по своим делам гонит. Может, и пронесёт. Фуражку поправь, вот так. Ну, пацан, теперь лишь бы до рассвета успеть, держись, всерьёз поедем.

Гаор резко прибавил скорость, и фургон словно прыгнул вперёд. Ни говорить, ни даже думать он сейчас уже не мог, дорога отнимала все силы и внимание. Перепрыгивая по целине с дороги на дорогу, он уходил в совсем другой сектор Дамхара, куда полиция если и заезжает, то случайно, ну, и по своим сугубо личным надобностям, и ловить здесь никого не будут, все ж понимают, что ни одному дезертиру не придёт в голову прорываться в Аргат через опасную близость Дамхарских плотин, где, как и положено на стратегическом объекте, армейская охрана. И потому редкие здесь полицейские патрули, увидев силуэты в армейской фуражке и каскетке за лобовым стеклом — а что каскетка без кокарды, разглядеть не успеют — связываться не будут. Да, ошейник убрать. Удерживая руль одной рукой, Гаор поднял воротник рубашки, заслонив углами заклёпку. Ненадёжно, конечно, но авось пронесёт.

— А если остановят? — спросил вдруг пацан.

— Соврать не сумеешь? — ответил вопросом Гаор. — Тогда стреляй, и пойдём на прорыв.

— Да, я понял. Я… меня зовут…

— Стоп, — остановил его Гаор, — не знаю и знать не хочу.

— Почему? — удивился пацан.

— Чтоб на допросе не проболтаться, — ответил Гаор. — А теперь заткнись и не мешай.

Пацан замолчал, но его лицо заметно отвердело и стало жёстким.

«Дошло, наконец», — усмехнулся Гаор, выжимая из машины всё возможное.

Воздух наполнен грозным гулом рвущихся из-за плотин потоков и грохотом металлических мостов под колёсами. Слева вздымаются закрывающие небо плотины, справа совсем рядом бешеные, закрученные в жгуты вырвавшиеся из затворов струи, и внизу узкие на одну колею стальные балочные мосты, другие здесь в паводок, когда сбрасывают лишнюю воду, не выдержат, любую сплошную преграду снесут, как щепочки, и облако водяных брызг плотнее любого тумана, так что едешь на ощупь. Ну, пронеси Мать-Вода, тут ты хозяйка.

Что их увидят сверху, Гаор не опасался: наступало уже предрассветное время самого сладкого сна, когда самые рьяные часовые клюют носом или спят с открытыми глазами. А впереди уже бетон шоссе за кустами, и для скорости напролом, а если он поцарапает фургон, то придётся заехать на покраску, и тогда за перерасход по карточке, ну, не поруб, но Джаддова «кобыла» обеспечена. Ещё два поворота, перескочим на ответвление, с фасада подъезжать не стоит, скорость сбросим, чтоб рёвом мотора на форсаже не привлечь чересчур любопытного, и… да, вот здесь…

Гаор мягко притёр фургон к обочине. Небо заметно поголубело, густой туман клубясь заполнял низину, отделявшую заброшенную бетонку от смутно просматривающихся коробок складов и пакгаузов.

— Смотри, пацан.

Парнишка посмотрел на него с восхищённым ужасом и послушно уставился в указанном направлении.

— Это «Дамхар товарный». Военных здесь навалом. Постарайся затеряться и найти попутку.

— Да, я понял.

— Под вагон не цепляйся, свалишься. Лезь на крышу, бомбёжек сейчас нет, может, и пронесёт. Под семафорами ложись и пластайся, а там… Огонь тебе в удачу.

— Да я понял, спасибо. А если меня… обнаружат?

Гаор усмехнулся.