Тонкая пелена тумана укрыла землю у её ног. Ничего. Уилла знала весь путь наизусть. Она решила навестить кладбище питомцев, отдать дань уважения не только Пухлику, но и своим кролику, попугайчику и рыбке – питомцам, брелоки с фигурками которых висели на её браслете.
Но, как только она вошла в сад, что-то хрустнуло под её ногой. Уилла не хотела смотреть вниз. О, но должна была. Это оказалась коробка из-под замороженных штруделей, разорванная на мелкие кусочки. Уилла повела лампой, освещая остальную часть сада.
Зрелище, которое ей открылось, точно разобьёт сердце её мамы. Овощи были уничтожены! Помидоры превратились в кетчуп. С огурцами и салатом тоже можно было распрощаться. Впрочем, редис стоял… совершенно, абсолютно нетронутым. Видимо, существо, устроившее этот хаос, не стало подрывать редис.
Уилла не знала, вернуться ли в палатку или осматриваться дальше. Она выбрала второе – того требовали время суток и жанр.
Уилла подошла к надгробиям и опустилась на колени рядом с первым. Могила Золотка, её золотой рыбки, оставалась нетронутой. Она перешла к следующей могилке: Руди, кролика, тоже никто не потревожил.
Оставалась последняя могилка, та, ради которой девочка пришла сюда. Лампа дрожала: руки Уиллы тряслись от страха. Она ожидала увидеть нечто ужасное – как и мы с тобой. И не ошиблась.
Вместо холмика на могиле Пухлика она обнаружила пустую ямку. Пухлик – или то, чем он стал, – прогрыз себе путь наружу. По-настоящему.
– Пухлик?
Это было забавно – в основном потому, что Пухлик не ответил бы ей даже при жизни. Но так Уилла хотела показать, что это она, его хозяйка. Что она его не обидит. Если бы только Пухлик думал так же. К сожалению, зомби всё равно. Они думают в основном о еде. И готовы съесть кого угодно.
Дикий вопль из её сна прозвучал опять. Как бы Уилла хотела, чтобы это тоже оказалось сном!
Волосы у неё на затылке встали дыбом, и нет, не синие, розовые, фиолетовые или зелёные. Если вам интересно, они были светло-русыми. Светло-русыми свидетельствами того, что за ней следят.
Уилла на цыпочках кралась мимо опустошённых грядок, стараясь не переходить на бег. Она не должна была спугнуть то, что пряталось за деревьями. Когда мы бежим, животные думают, что мы хотим поиграть. А Уилле совершенно не хотелось играть с мёртвой морской свинкой, даже если она когда-то была Пухликом.
Она добралась до палатки, забралась внутрь и застегнула молнию. Она перевела дух и посветила лампой на остальные спальные мешки, опасаясь худшего, но надеясь найти своих лучших подруг не в том же состоянии, что и овощи её мамы. Но все три девочки выглядели целыми и невредимыми и, похоже, не просыпались с тех пор, как Уилла их покинула. Уилла разбудила двоих.
– Девочки! Девочки! У нас проблема.
Первой открыла глаза Кессиди. Она всегда была готова решить парочку проблем. Прежде чем Уилла успела что-то сказать, она пихнула Танишу ногой в спину.
– Что-то случилось!
Таниша, покачиваясь, села в надежде, что ей предложат ещё зефир. Но её ждала только безумная тирада Уиллы.
– Это случилось! Оно сбылось! Нужно убираться отсюда! Моё желание сбылось!
– Сколько времени? – спросила Таниша.
– Какая разница?! Он вернулся! Пухлик вернулся!
– Ты вообще о чём?
– Моё желание. Оно исполнилось. Пухлик восстал из мёртвых!
Таниша и Кессиди смотрели на неё, не издавая ни звука. А потом, решив, что это очередная страшилка Уиллы, рухнули обратно на подушки.
– Когда закончишь – выключи свет.
Уилла не могла в это поверить.
Уилла подкрутила переключатель лампы, и в палатке стало светло как днём. Таниша прикрыла глаза рукой.
– Отстань!
Уилла не знала, что сказать, как убедить их.
– Что это было? – спросила Таниша.
– Я уверена, что… Пухлик, – тихо сказала Уилла, и её глаза начали наполняться слезами. Уилла была не слишком хорошей актрисой, и Кессиди начала ей верить.
– Ты серьёзно?
– Серьёзнее, чем сердечный приступ, который сейчас со мной случится. Кто-нибудь, разбудите Кейлу.