Крамнэгел

– Любовался гробницами вдоль Аппиевой дороги! Йозеф Шикльгрум, то есть Адольф Гитлер…

– Сами, чтоб вам треснуть, не знаете, что несете, – повторил Крамнэгел.

– А как насчет Кубы?

– Кубу вы сюда не приплетайте! – мгновенно встрепенулся Крамнэгел, ибо Джок явно покушался на доктрину Монро.

– А вы меня не пугайте, – вдруг завопил Джок, гордость которого была уязвлена чванливостью пьяного полицейского. – Почитали бы лучше кое-какие материалы Общества дружбы с Советским...

– Ей-богу, не будь ты таким плюгавым старым замухрышкой, я б тебе показал...

– Где же твой боевой дух? Остался в развалинах какой-нибудь сожженной напалмом вьетнамской деревни?

– А, чтоб тебя, довел ты меня все-таки!

Крамнэгела даже передернуло от ненависти к непонятности огромного мира. Он попытался было рвануться к Джоку, но пол так качался под ногами, что не получалось сдвинуться с места.

– А ну иди сюда, ты, гук10 паршивый! – зарычал он.

– Рот себе прополощи, – вдруг приказала ему неожиданно ожившая старуха.

– Вот полюбуйтесь на эту великую руку помощи, протянутую миру! – кричал Джок, брызгая слюной.

– Припрется всякая горилла и начинает пороть всякую пошлятину...

– Гук! Гук! Гук! – вопил Крамнэгел.

Оба прочно, как якорями, уцепились за мебель, поскольку не могли двинуться ни вперед, ни назад, столь же величественные и столь же беспомощные, как парусные фрегаты в безветренный день. Джок вдруг вспомнил о висевшей на кончике носа капле и полез в карман – по всей вероятности, за носовым платком.

Сквозь пьяную мглу Крамнэгел заметил, что рука Джока нырнула в карман, и, должно быть, мгновенно сработал рефлекс, ибо, когда щелкнули два револьверных выстрела, даже Крамнэгел толком не сообразил, что стрелял он сам. Глянув секунду спустя на собственную руку, он увидел в ней револьвер, из ствола которого курился дымок. Джок с изумлением глянул на свою руку, затем перевел взгляд на грудь. Его кепку подбросило к потолку, и она упала за стойку бара.

– О боже, ты еще хуже, чем я думал, – прошептал Джок и медленно сполз на пол.

Старики, пошатываясь, поднялись с мест, а старуха все повторяла: «Что ты наделал, что ты наделал?» – будто увещевая ребенка. Крамнэгел первым осознал, что произошло.

Протрезвев от случившегося, он заметил, что все присутствующие напуганы видом револьвера, который он все еще держал в руке, и сунул револьвер в кобуру под мышкой.

Спустя минут пять появился молодой полисмен. За ним прибыл доктор.

– Вы были очевидцем происшествия? – спросил полисмен Крамнэгела.

– Разумеется, это же я в него стрелял.

Полисмен уставился на него неверящим взглядом.

– Вы, сэр?

Три старика и старуха нервно подтвердили слова Крамнэгела.

– Сдайте, пожалуйста, ваше оружие, сэр.

– Я бы лучше оставил его у себя, – ответил Крамнэгел, доставая свое удостоверение в целлофановой обложке.

– Я, видите ли, сам полицейский. Начальник полиции. Вот здесь все про меня сказано... Да я же с вами разговаривал, помните, в поселке? Так вот, это я. – Он указал на свою фотографию на удостоверении.

– А этот тип, – ткнул он пальцем в Джока, – полез в карман за оружием, чтоб в меня стрелять. Я выстрелил в него в порядке самозащиты.

– Самозащиты? Вот как?

Полисмен опустился на колени рядом с Джоном.

– Он жив? – спросил полисмен доктора.

– Жив, но в тяжелом состоянии. Надо срочно вызвать «скорую помощь».

– У него нет в кармане оружия, сэр, – сказал полисмен Крамнэгелу минуту спустя. – Только носовой платок.

– Только платок, – повторил Крамнэгел, впервые начиная испытывать смутное беспокойство. – Поищите в другом кармане.

– Там только ключ и коробок спичек.

Поднявшись на ноги, полисмен отряхнул колени.

– Будет лучше, если вы сдадите оружие мне, сэр.

– А обратно мне его вернут? Я вам лучше подпишу что угодно. Я же вам сказал: я в этого типа стрелял в порядке самозащиты. Ведь я вас сам сюда и вызвал, понимаете? Я...

– У вас есть разрешение на ношение оружия, сэр?

– Конечно, есть, я же начальник полиции...

– Я имею в виду разрешение, выданное английскими властями, сэр?

– Нет. На черта мне английское разрешение?..,

– В таком случае, сэр будет лучше, если вы сдадите мне оружие. Вы носите его незаконно.

– То есть как это незаконно?..

– Мы не носим оружия, сэр.

– Не носите, – Крамнэгела разобрал смех. Издевательский или истеричный – сказать трудно. Так или иначе, но Крамнэгел рассмеялся, и от этого ему стало легче. Проверив, стоит ли револьвер на предохранителе, он протянул его полисмену.

– А теперь, сэр, прошу следовать за мной.

– После вас.

– Пожалуй, я должен предупредить вас, что все, сказанное вами, будет внесено в протокол и может быть использовано как показания.

– Показания?

– Крамнэгел даже пошатнулся и нахмурился, как человек, внезапно ставший жертвой измены. – Какого черта?

6