Красавица и чудовища

А еще оказалось, что у ФБР имелась своя причина на такой решительный шаг по ликвидации боссов. Оказалось, все произошло из-за гибели агента, который работал под прикрытием, но был разоблачен и зверски убит буквально за несколько дней до облавы.

Торжественные похороны были назначены на это утро.

Я решила, что время пришло. Пора было двигаться дальше. Делать то, ради чего я все-таки осталась в Чикаго.

Расплатившись с хозяйкой и поблагодарив за гостеприимство, я ушла. В китайском секонд-хенде ниже по улице купила яркую блестящую кепку, всю расшитую разноцветными пайетками. Пару темных джинсов и свободную футболку.

Майя всегда учила меня, что для того, чтобы оставаться незамеченной, необязательно быть серой мышью. Одна яркая деталь еще лучше отвлекает от внешности. Так люди запомнят именно яркую кепку, столь неуместную на похоронах, а не разрез глаз, например.

Я долго думала над тем, как поступить дальше. Взвешивала самые разные варианты и развития событий. Но беременность внесла существенные коррективы в планы.

Ребенок поставил точку в моем желании расправиться с прошлым собственными же руками. Я больше не могла рисковать. А в то, что люди Медведя все-таки доберутся до убийцы, после всего, что случилось с кланом, я уже не верила.

А еще Медведь был прав в том, что ненависть нужно отпустить.

Я снова села в автобус, который привез меня в другой южный район, чуть менее неблагоприятный, чем Энглвуд, но все еще опасный для таких добропорядочных семьянинов из Олд-Тауна, где мы когда-то жили.

Я почувствовала слабость еще на подходе.

Коснулась живота, досчитала до трех и, упрямо стиснув зубы, двинулась дальше. По улице, которую я с сотню раз пробегала в своих кошмарах, а теперь еле ползла, немея от страха. Я собиралась отпустить прошлое, но не думала, что это будет настолько больно.

Но именно сегодня был мой день рождения. Так когда еще, если не сейчас?

Я закрыла глаза, прислушиваясь к событиям кошмара, который знала наизусть. Вздрогнула, когда будто наяву услышала… первый выстрел.

Мир вокруг перестал существовать. Я перестала замечать людей, машины и байки. Для меня улица была пустой, как и в моих кошмарах. Я была одновременно здесь, но и не здесь. Часть меня, малышка Пинки Пай, запертая в материнской машине, сейчас, распахнув дверцу машины, бежала мне навстречу. Ужас от первого выстрела гнал ее вперед.

Второй и третий выстрел настигли ее примерно там же, где сейчас стояла я, держась за кирпичную стену дома. Впиваюсь в нее ногтями, как всегда делала в кошмарах, и заворачиваю в подворотню.

И вижу перед собой место преступления.

Только теперь это больше не грязная, темная, тупиковая подворотня.

Теперь это небольшая площадка перед цветочным магазином в стене.

И вместо металлического привкуса крови я ощущаю головокружительный аромат сотен цветов, выставленных в огромных вазах на улице. За столько лет страха я впервые полной грудью дышу здесь, в этой подворотне, где семь лет назад погибли мои брат с матерью.

На глазах выступают слезы. От облегчения и радости. Теперь у них нет недостатка в свежих букетах, которые я за эти семь лет ни разу не находила в себе сил принести им на могилы. Цветы теперь всегда украшают место их смерти.

Жизнь меняется. Теперь я это знаю.

Покупаю красивый букет у хозяйки магазина и ухожу.

__________

*ИРА — Ирла́ндская республика́нская а́рмия, ИРА — ирландская военизированная группировка, целью которой является достижение полной самостоятельности Северной Ирландии от Соединённого Королевства.

Глава 42. Кейт

Район стянут оцеплением, так что приходится выйти из автобуса задолго до того, как мы подъезжаем к кладбищу, где с почестями хоронят погибшего агента.

Вряд ли сейчас в Чикаго найдется более безопасное место, чем это, где полиции больше, чем людей в штатском, половина из которых к тому же агенты под прикрытием.

Здесь мне действительно нечего бояться. Разве что… единственного человека, которому я слепо верила.

Я не знала имени погибшего агента, но догадывалась, что сегодня попаду на похороны… именно Петро Модильяни. Вижу его портрет и кладу букет к другим. Горы цветов возвышаются по обе стороны прохода к гробу.

Здесь нет рыдающей жены или скорбящих детей, хотя они наверняка были у такого темпераментного итальянца. Он работал под прикрытием, и погиб ужасной насильственной смертью, когда его рассекретили. Это самый большой страх любого, кто работает на улицах. Двойных агентов не прощают.

Полиция не позволила настоящей семье Модильяни засветиться на таком мероприятии и попрощаться с мужем и отцом. Скорей всего, они сделали это один на один, под неусыпным надзором других агентов. Сейчас это торжество больше направлено на устрашение преступного мира. Нужно показать, какими сплоченными и верными могут быть те, кто хранит честь мундира и кто противостоит тьме на улицах Чикаго.

Глядя на многочисленные парадные мундиры, которые внушают благоговейный страх, понимаю, что именно это меня и подкупило в свое время. Ведь мама с детства учила меня доверить людям в форме. Я так и поступила.