Крупным планом

Руди Уоррен был прав: Маунтин-Фолс подспудно менялся, но еще не потерял своих деревенских корней. Мне пришлась по душе эта смесь западной аморальности и книжного космополитизма. Мне нравилось, что город небольшой, примерно тридцать тысяч жителей (если верить щитам на повороте с основного шоссе), уютный и одновременно достаточно крупный, чтобы можно было в нем затеряться. Университет обеспечивал постоянный приток новых людей каждый год, и я был практически уверен, что клиентура всех этих кафе и галерей состояла из сбежавших городских жителей — перегоревших карьеристов, которые рванули в Маунтин-Фолс в погоне за несбыточной мечтой девяностых: американским образом жизни. Мое появление здесь должно пройти незамеченным. Я всего лишь еще один житель большого города, пытающийся изменить свою жизнь под огромным небом Монтаны.

Холод начал пробирать меня до костей. Я подошел к банкомату и снял 250 долларов со счета Гари. Затем направился в магазин спортивной одежды и купил теплую длинную парку и утепленные сапоги «Тимберленд». Рядом со спортивным магазином находилось агентство по недвижимости, открытое весь день в субботу, согласно висящему на дверях объявлению. Я вошел. За письменным столом сидела блондинка, лет под сорок, одетая в блейзер и юбку из твида.

— Привет, — сказала она. — Как поживаете?

— Нормально, спасибо, — ответил я, несколько удивленный ее излишне дружелюбным тоном. — Вы квартиры сдаете?

— Обязательно, мистер…

— Саммерс. Гари Саммерс.

Она протянула руку:

— Мэг Гринвуд. Какую квартиру вы бы хотели снять, Гари?

— Одна спальня. Где-нибудь в центре.

— Для вас и жены?

— Я одинок.

На ее губах мелькнула легкая улыбка.

— Дети? Домашние животные?

— Нет.

— Как вам удалось не попасться в сети?

— Простите?

— Шутка.

— Да, конечно.

— Как по стоимости?

— Я в городе человек новый, и я не в курсе…

— Квартиры с одной спальней сдаются в диапазоне от четырехсот пятидесяти до семисот долларов в месяц. Не советую вам брать самые дешевые. Это в основном студенческое жилье. Но я могу предложить вам очень неплохую квартиру с полутора спальнями за шестьсот баксов в «Франтир апартментс». Вы знаете это здание?

— Как я уже сказал, я новый человек в городе…

— С востока, не так ли?

— Ну да. Откуда вы…

— Все просто. Я сама из Коннектикута А вы?

— Из Коннектикута.

— Шутите? Откуда конкретно?

— Нью-Кройдон.

— Поверить невозможно. А я из Дарьена, там родилась и выросла.

Мне захотелось выбежать в дверь.

— Вы это место знаете? — спросила она.

— Знаю.

— Ну, это же просто замечательно. Парень из Нью-Кройдона. Что привело вас в Монтану?

— Задание кое-что поснимать…

— Вы фотограф?

Мне необходимо было поскорее закончить этот разговор.

— Вроде того… так что мне надо найти квартиру, где я смог бы устроить небольшую темную комнату.

— Я могла видеть ваши работы? В журналах, например?

— Сомневаюсь. Теперь насчет той квартиры…

— Ну, отсюда всего два квартала. У вас есть десять минут?

— Конечно.

Она встала, схватила пальто и связку ключей. Выходя, она повесила на дверь табличку: «Вернусь через 30 минут».

Пока мы шли к нужному нам дому, она засыпала меня вопросами.

— Так на какие журналы вы работаете?

— Пара журналов о путешествиях, вы вряд ли их…

— «Нэшнл джеографик»? «Конде наст трэвеллер»?

— Не совсем…

— И вы решили остаться в Маунтин-Фолс…

— Я работаю над книгой о Монтане, — соврал я.

— А кто издатель?

— Это еще предстоит решить.

— Значит, вам требуется пристанище на несколько месяцев?

— Вот именно.

— Что же, вы попали в подходящий город. Здесь все очень дружелюбные. Полно интересных людей. И для одинокого мужчины, которому за тридцать… ну, вам тут понравится.

Мы дошли до нужного нам здания. Построено в двадцатые годы, мрачное фойе, которое давно следовало бы покрасить. В маленьком лифте поднялись на третий этаж.

— Сама здесь месяц жила после развода, — сказала она. — Разумеется, когда получила деньги от продажи нашего дома, смогла купить квартиру с двумя спальнями. В форме треугольника, в долине Шомат. Вы там бывали? Очень красиво, очень. Всего в десяти минутах от города, но впечатление такое, что живешь в самой чаще леса. Надо вас как-нибудь туда свозить.

Она снова улыбнулась. Лифт остановился и дернулся.

— Разумеется, изначально мы переехали в Монтану из-за моего мужа. Он тут получил место преподавателя в университете. Раньше работал на факультете в Уильямсе — я обожаю Западный Массачусетс. Но контракт ему не продлили, и мы перебрались сюда. Через год после приезда он сбежал с другой преподавательницей. Детский психолог, уму непостижимо.

Я промолчал.

— Ну вот и пришли, — сказала она, останавливаясь перед дверью с номером тридцать четыре. — Прежде чем мы войдем, я хочу вас предупредить, что убранство там слегка поблекшее. Но сама квартира просто блеск.

Поблекшее — она правильно подобрала слово. Старые цветастые обои, допотопный ковер цвета ржавчины, два потрепанных кресла, серая тахта, обтянутая искусственной кожей, продавленная двуспальная кровать со сломанной спинкой, древние кухонные приспособления.

— За такое в Маунтин-Фолс надо платить шестьсот баксов? — поинтересовался я.