Крылатая гвардия

«Ты уж подумай, пошевели своей единственной извилиной!» Арбитр торжествовал. «Гордость России... Это ты-то? Ну, был когда-то любимцем публики... В далекой молодости. А вот приговор ты себе уже подписал – знал бы, чемпион лопоухий, где теперь всплывет эта бумажка...»

По дороге в город Кононов был весел и обаятелен, с удовольствием обсуждал детали учреждения Академии русского боевого искусства, не скупился на комплименты, иногда перебарщивал. Но Толя не обращал на это внимания. Из его головы не выходил Азиат...

Часть вторая В логове врага

(Игорь Зимин)

– Сам пришел! Ничего себе! И дорогу нашел!

– А что ему еще делать? Все равно бы из-под земли достали!

– Русс партизан! Сдавайся!

Меня окружили трое ребят, со стандартной для отморозков внешностью – короткие толстые шеи, низкие лбы, крохотные глазки и могучие, вечно жующие челюсти. Выставив короткоствольные автоматы, они опасались подходить ко мне ближе, чем на пять шагов. Ученые стали!

– Спокойно, мужики! – Я старался вести речь как можно миролюбивее. – Оружия нет, кроме трофейного. – Я протянул ребятам заклеенный конверт, в котором был упрятан минаевский «макаров», и похлопал себя по бокам, демонстрируя отсутствие железок. – А вот разговор к хозяину вашему имеется.

– Как в кино – один и без оружия! – острил тот, что изображал гитлеровца.

– К забору встань! – деловито распорядился старшой. – И ноги расставь.

Ребята ошмонали меня и немного расслабились.

– Топай до хаты! – ткнул меня в спину автоматным дулом старшой.

– Вот уж не ожидал! Надо же – явился, не запылился... И чего же ты скажешь мне, гвардеец?

– Жить хочу. Не оригинально, зато сущая правда!

– Желание хорошее, но... трудновыполнимое. Наломал ты, Зимин, дров.

– Потому сам и пришел. Повинную голову, говорят, меч не сечет.

– Меча у меня при себе нет... А вот между двух джипов тебя вполне можно привязать! Заветная мечта Ромы и майора Минаева...

Я стоял посреди огромной, залитой светом комнаты, переоборудованной под спортзал. Каждое мое движение фиксировали два толстолапых зубастых зверя – тигровые бультерьеры. И еще четверо двуногих бультерьеров с автоматами наперевес. Все они дружно молчали, а говорил мой старинный приятель, Иван Семенович Логун. Кажется, он был в хорошем настроении, что давало мне некоторую надежду.

Впрочем, все правильно, мое появление и должно было принести ему радость.

– Ну так как насчет джипов? Твое мнение? – не дождавшись моей реакции, продолжал гнуть свое полкаш.

– Категорически против, – улыбаясь, проговорил я.

– А у нас мнения разделились! – Иван Семенович улыбнулся во все тридцать два зуба.

– Хозяин барин! – махнул рукой я.

– А как ты меня нашел?

– Ну я же разведчик... Да и орлы ваши особо не маскируются, так что срисовать вашу базу плевое дело. По крайней мере для меня... И потом с вами говорить как-то сподручней. Вы большой и умный...

– Молодец! Соображаешь. – Полкаш поднял вверх большой палец. – Ну ладно, пошутили и будет! Слушай, гвардеец, ты нам доставил много хлопот. Надо бы компенсировать...

– Готов в пределах разумного и... возможного! – поднял голову я.

– Жить хочешь – должен быть готов беспредельно. – Иван Семенович перестал улыбаться. – Как поживает Татьяна Андреевна?

– Самому интересно, но как-то не сталкивался последнее время...

– Ну вот, а говоришь, готов компенсировать. Придется с тобой по-другому. – Иван Семенович буравил меня глазами, мой встречный взгляд был прям и честен.

– Иван Семенович, мне эта девица принесла одни неприятности. Зачем бы я стал ее покрывать?

– Вот и я не пойму зачем. Но ведь покрываешь, а?

Я пожал плечами, молча изображая обиду и сожаление, что не могу помочь хорошему человеку, Ивану Семеновичу, а в первую очередь себе самому.

– Ну ладно, дело твое. Потом не обижайся. Закоцайте его! – распорядился он.

Так, вот и наручники...

– И глаза заклейте! – жестко добавил хозяин.

Липкий, неприятно пахнущий кусок ткани намертво прилип к моему лбу и бровям.

– Ну вот, капитан... – услышал я удовлетворенный голос полкаша. – Теперь ты готов к путешествию. А от себя добавлю: будешь умным и послушным – выживешь... Может быть. А сейчас в машину, быстро! Счастливого пути, родной.

«Мы ехали, ехали – к горке подъехали... Въехали, съехали – дальше поехали!» И так часа полтора.

– Вылазь, – наконец услышал я долгожданную команду.

Под подошвами зашуршал грунт, и я, ведомый под руки не очень разговорчивыми субъектами, спустился в помещение, остро пахнущее вьетнамским бальзамом.

– Ну здравствуй, гвардеец, – услышал я не очень приятный, горловой голос. Такой бывает у корейцев и вьетнамцев.

– Привет, – ответил я неизвестному собеседнику.

– Снимите наручники и отлепите пластырь, – распорядился тот же голос.