Кто в списке у судьи?

Она закрыла глаза, надеясь еще поспать, но пес уже устроил возню. Лейси вспомнила об Элли: лучше бы он был сейчас рядом с ней. Окончательно проснувшись, она снова переключилась на мысли о Джери Кросби, о ее безрадостной жизни.

О ком ей сейчас никак не думалось, так это о старшем брате Гюнтере. Когда тот позвонил через десять минут после Джери, Лейси догадалась, что свободная от забот суббота сложится совсем не так, как она планировала. Брат объявил о желании похвастаться своим новым самолетом, а поскольку погода в этот весенний денек в самый раз, то ему не терпится слетать за сестренкой, чтобы угостить ее ленчем.

– Я уже на взлетной полосе, приземлюсь в Таллахасси ровно через восемьдесят четыре минуты. Встречай меня в аэропорту.

Гюнтер в своем репертуаре! Весь мир вращается вокруг него, все остальные – его статисты. Лейси накормила и выпустила собаку, натянула джинсы, почистила зубы и заторопилась в аэропорт. Спокойная суббота полетела ко всем чертям, но удивляться этому не приходилось. Гюнтер был неутомимым пилотом, менявшим самолеты так же часто, как покупал и продавал автомобили. Доставалось от него и женщинам, а еще банкирам и инвесторам. При растущем рынке он швырялся наличными, в финансовый штиль жадно брал в долг. Даже когда его торговые центры и жилые комплексы шли нарасхват, он умудрялся балансировать на грани финансового краха. Он славился страстью к приукрашиванию и к сочинительству, и Лейси потеряла счет случаям, когда он подавал на банкротство. Кажется, он делал это трижды, дважды разводился, а один раз чуть не угодил под суд.

Но при всех своих проблемах Гюнтер крепко спал по ночам и начинал каждый новый день с энтузиазмом и верой в победу. Он заражал всех вокруг своим жизнелюбием. Раз у него появилось настроение прилететь на ленч, остановить его было невозможно, поэтому все ее планы шли побоку.

Дожидаясь брата в частном терминале и наблюдая за взлетом и посадкой маленьких самолетов за чашкой плохого кофе, она боялась встречи с Гюнтером и одновременно предвкушала ее. Теперь, когда не стало обоих родителей, они очень нуждались друг в друге. Оба были одиноки, не имели детей, и все указывало на то, что они станут последним поколением в семье. Труди, сестра их матери, пыталась стать матриархом и донимала их своей назойливостью. Лейси и Гюнтера дополнительно сплачивало сопротивление ее напору.

Тем не менее предстоящая встреча с братом не приводила Лейси в восторг, потому что у него было слишком много планов относительно всего на свете. После ее аварии он слишком часто болтал об ее тяжбе, ее адвокате, их стратегии в суде. По его мнению, работа Лейси в КПДС была напрасной тратой времени. Он скептически относился к Элли Пачеко – ответ на критическое отношение сестры ко всем его подружкам, с которыми он отваживался ее знакомить. На его взгляд, Таллахасси – глушь, из которой ей следовало сбежать в Атланту. Он критиковал ее автомобиль. И так далее.

Сейчас Гюнтер, выбравшись из своего сияющего самолетика, спрыгнул с крыла с пустыми руками, даже без портфеля – плейбой, прилетевший пошалить и заодно поесть. Они обнялись в дверях терминала.

В салоне автомобиля, пристегнувшись, он затянул свою волынку:

– Все еще ездишь на этой дешевой тачке?

– Слушай, Гюнтер, я, как всегда, рада тебя видеть. Но последнее, чего я сегодня хочу, – это слушать твои замечания по поводу моего образа жизни или моей машины. Понятно?

– Брось, сестренка! Встала не с той ноги?

– Угадал.

– Видела мой самолет? Разве не красавчик?

– Видела. Миленький, как все такие самолеты.

– Купил его месяц назад у парня, застуканного женой за изменой. Грустная история.

Гюнтер был каким угодно, только не грустным.

– Что за модель? – осведомилась она для порядка.

– «Соката ТВМ-семьсот», турбовинтовой, наворотов не счесть, прямо «Феррари» с крылышками. Триста миль в час! Достался мне по дешевке.

Это означало, что Гюнтер выбил заем у очередного банкира.

– Ух ты! Такой малыш!

– Четыре кресла, мне хватает. Хочешь, полетаем?

– Я думала, у нас в плане ленч. – Лейси дважды побывала пассажиркой брата, и с нее хватило. Гюнтер был серьезным пилотом, не склонным баловаться и рисковать, но при этом оставался Гюнтером…

– Так и есть. – Он вдруг стал проверять свой телефон, а потом спросил: – Как Элли? Вы еще встречаетесь?

– А как же! Кто твоя новая пассия?

– Которая? Знаешь, по-моему, пора уже этому парню принять решение или валить куда подальше. Сколько это уже продолжается, два года?

– Ничего себе! У тебя самого что, свадьба на мази?

Гюнтер расхохотался, Лейси через пару секунд стала ему вторить. Сама мысль о том, что он может дать дельный совет по поводу ее личной жизни, была смехотворной.

– Ладно, молчу. Давно ты говорила с тетей Труди? Куда мы едем?

– Домой, надо принять душ и почистить зубы. Не успела, знаешь ли.

– Неужели тебе хочется терять время в такое шикарное субботнее утро?

– Нет, с Труди я не говорила. Надо будет ей позвонить. А ты?

– Нет, я тоже избегаю ее, бедняжку. Без мамы она совсем растерялась. Они были лучшими подругами, а теперь она застряла с этим своим муженьком.