Купленная. Игра вслепую (СИ)

Лунева сама не поняла, из-за чего и когда именно вдруг остановилась, так и не решившись пройти дальше "столовой" зоны. Скорей всего, в тот момент, когда Стрельников обернулся и подпал лицом под очень тусклое освещение ближайшего ночника, оставаясь при этом в ореоле льющего из окна света. Эдакое гипертрофированное тенями и световыми рефлексами мифическое обличье то ли человека, то ли неземного существа, только что шагнувшего в эту реальность из параллельного измерения. И неважно, что на нем была человеческая одежда. Достаточно было взглянуть в его лицо, чтобы моментально оцепенеть на месте и увидеть то, что раньше засвечивалось дневным светом, будто защитной маской или поверхностной иллюзией ложного образа обычного смертного. Зато теперь, что говорится, как на ладони и без излишних прикрас.

Не удивительно, почему Ксении захотелось вдруг интуитивно попятиться. Хотя ей и приходилось за всю свою немалую трудовую практику в эскорт-агентстве сталкиваться много с чем малоприятным, как и пересекаться с определенным типом клиентов, с которыми мало кто в здравом уме захочет оставаться один на один. Разве что, в этот раз ощущение опасности буквально зашкаливало и било по мозгам, будто в огромный колокол, не сколько предупреждая о приближающейся угрозе, а выводя загнанную в угол жертву из строя парализующей контузией.

И какого, спрашивается, перед уходом из квартиры Альки она не сходила в туалет?

— П-простите… Как-то об этом не подумала. Но хотелось, чтобы удобнее было именно вам.

— Как показывает жизненная практика, некоторым думать противопоказанно. — если он и стремился до этого намеренно ее напугать и оскорбить, то явно это сделал без какого-либо напряга.

А может оно и к лучшему. Пусть принимает ее за полную идиотку, неспособную от удушающего страха и двух слов связать.

— Ну и?.. — слава богу, он решил остановиться на более-менее безопасном от нее расстоянии, но едва ли из-за проявления беспокойства о ее ранимой на этот счет психике. Скорее, запомнил ее страстную любовь к стойким парфюмам с их первой встречи. Правда, сегодня она не стала ими злоупотреблять, тем более перед поездкой на квартиру Семиной. — Чем же ты меня собираешься порадовать? Надеюсь, мои ожидания не были напрасными и стоили тех часов, которые мне пришлось потратить в этом номере?

Их разговор изначально не клеился или, вернее, ни она не была к нему готова должным образом, ни он не собирался прилагать к нему каких-то показательных усилий, чтобы смягчить свое истинное отношение и к самой ситуации, и к тому факту, что ему приходится тратить свое драгоценное время на всю эту хрень.

— Вообще-то, — Лунева нервно передернула плечами и выдавила из себя слишком уж напряженную улыбку, как говорится, ни к месту и ни кстати. — Едва ли я скажу сейчас что-то для вас новое. Все ваши прошлые "догадки" подтвердились один в один. Моя разведка "боем" не привнесла в данную историю совершенно никаких дополнительных открытий. Уверена, ваши специалисты по внешней слежке имеют куда больше информации о ходе интересующих вас событий, чем я сейчас…

И какого она вдруг ляпнула про специалистов? Он же не обмолвился ей до этого о возможной слежке за Киром и Алькой не единым словом, пусть это и звучало хорошо завуалированным контекстом по умолчанию.

Только не похоже, чтобы его хоть чем-то покоробило или смутило в ее идиотском вступлении, что еще раз указывало на его изначальную осведомленность о происходящем за его спиной. Реакция почти нулевая, лишь немного подчеркнута его завидным терпением и абсолютным пофигизмом к услышанному.

— Знать о чем-то из внешних источников — это совсем ни одно и то же, что из прямых и из первых рук. Ты же говорила с Алиной лично. Она могла не только подтвердить то, что мне известно давно и без наглядных для этого доказательств, но и сказать что-то, что очень сложно вычислить по одному лишь внешнему поведению. Мелочи, о которых могут знать только двое и которые со стороны едва ли так просто определишь. Чистосердечные признания… — он вдруг снова сошел с места и стал сокращать до Луневой те несчастные четыре метра, что оставались между ними в качестве мнимого залога ее полной здесь безопасности. Хорошо, что хоть очень и очень медленно с затяжными перерывами перед следующим шагом. — Самое сокровенное. О чем хочется рассказать чуть ли не всему миру, но хранишь эту тайну до последнего, поскольку мир еще не готов принять данное потрясение.

Либо он над ней стебался, либо… банально проверял на вшивость. На что она сама была готова ради больших денег и возможности узнать подобные тайны первой и любой ценой?