Le Comte de Мориарти. Часть 1. Рассказы Дохтурова. №3. Жуткие Танцы

— Наверно, опер какой-то, — ответил Холмов выбегая из кухни. — Вирусный планшет и “паленые” телефоны? А свой спрячь. И наличку прячь… Я открываю.

— Нет, подожди, — у меня наконец прошла растерянность. — Он один что ли? Зачем открывать? Устанет — уйдет.

— Что-то по нашему делу.

Опер был незнакомый. Он молча ринулся внутрь мимо Холмова, и отлетел назад от толчка моим животом:

— В туалет что ли? Имя, звание, размер сапог?

Опер замотал головой. Я отодвинулся:

— Беги, но потом представишься. И обувь сними.

Я оглядел гостиную — на столике у дивана лежали "паленые" телефоны и планшет с вирусами.

После похода в туалет гонору у опера прибавилась:

— Собирайтесь, даю 5 минут. Поедете со мной в отдел.

Холмов молча вглядывался в опера, а может, смотрел сквозь него. Оперу стало неуютно:

— Что непонятного? Или мне наряд вызвать?

Холмов задумчиво взял со стола один из "паленых" телефонов и набрал номер:

— Илья? … Когда? … Как он сейчас…

Вчера вечером на стройке у торгового центра на Упыря Марго напали. Он сам вызвал подмогу, но состояние его было тяжелое. Может ли он говорить, Илья не знал. Не знал ли он, попало ли нападение на камеры наружного наблюдения.

— Что на камерах? — спросил Холмов у опера, не отнимая трубку от уха.

— Поедемьте, граждане, в отдел. Там кино и посмотрите. У нас начальники в эйфории. Наконец-то тебя, — опер ткнул в сторону Холмова пальцем. — Удалось подловить на вымогалове и тяжком телесном.

— Нет никакого кина, — с вызовом сказал я. — Ночь, темень, снег. Ни черта не видно. На стройке было дело? Значит камеры на ворота нацелены, чтобы видеть, что тырят…

— Его телефон у вас? — Холмов по-прежнему не отводил трубку от уха. Было слышно, как Илья что-то говорит.

— У вас, — ерничал опер. — Вы же его отработали.

— Ты сказал «тяжкие телесные», не сказал «разбой». Значит, его телефон остался у него, — сказал Холмов. — Скорее всего, он в сознании… Что говорит?

— Шепчет. Шепчет ваши имена, — опер терял терпение.

— Этот проходимец, — примирительно сказал я оперу. — Он из наших?

— Может, и из ваших, — опер посмотрел на меня. — «Проходимец». Это ты «проходи мимо», или я «проходи мимец». А он и в чинах больших службу проходил, и сейчас не бедствует. Смотри, как он быстро ваше логово нашел. Без его наводки я бы ноги по пояс стер, вас разыскивая.

— А с ней-то что? Повтори, что ты сейчас говорил… — Холмов продолжал говорить с Ильей и махал на нас опером свободной рукой

О происшествии с безопасником Илье позвонили и мать, и даже отец из командировки. И ни отцу, ни матери Илья не сказал, что пропала его жена. Точнее, он сам не знал, пропала она или все-таки куда-то ушла. Когда он вечером пришел домой, ребенок спал, а жены не было. Не было и какой- нибудь записки. Кажется, не было и одной дорожной сумки. Звонить жене он начал часа через три, и вначале звонки проходили. Сейчас он увидел звонок с незнакомого номера и подумал, что это жена звонит. Кроме Холмова и родителей ему никто не звонил. И он не знает, продолжать ли ждать или нужно что-то делать.

— Конечно же подавать заявление в полицию, — Холмов держал телефон перед лицом. — Ее представитель сейчас передо мной, могу заявить о преступлении.

— Всё — в отделе, — опер широким жестом указал на дверь.

— Но время укажем, которое сейчас. — тихо возразил Холмов. — Сколько пройдет времени, прежде чем заявление зарегистрируют? Час? Пять? Если зарегистрируют. Если с девушкой что-то случится — твоя вина. Ты бы уточнил у начальства, что важнее и чем тебе заниматься.

— Что бы ты не решил — будешь виноватым, — поддержал я. — Звони отцам-командирам.

Пока набирался номер, опер отошел к двери и отвернулся. Он неразборчиво говорил в телефон, потом повернулся к нам:

— Они говорят «батарея и наручники заждались»

— Пусть Илья позвонит отцу. Пусть отец позвонит генерал или безопаснику. Пусть научит их выделять главное, — громко сказал я, обращаясь то к Холмову, то к оперу.

— Тогда они совсем ничего делать не будут, — удивился Холмов. — Они нам сегодня ночью понадобятся

Опер прислушивался к нашим словами, продолжая говорить, и медленно выходя из квартиры.

— Телефончик свой оставь, — крикнул я ему в спину, закрывая дверь квартиры. — Понадобишься.

Я повернулся к Холмову и присвистнул от удивления:

— Ты собрался в райотдел идти?

— Надо уходить. Они нас сластают, — Холмов стоял одетый с рюкзаком посреди комнаты и озирался. — У нас от 10 минут до 3-х часов.

— Не дури, — я сел на диван. — Никуда я не пойду.

— Нашел ее планшет, — Илья положил на столик кафе планшет. — Пароль не знаю.

Он морщился, щурился и смотрел перед собой, пока Холмов подключал планшет к своему ноутбуку, потом вместе с Холмовым склонился над планшетом.