Лесничая для чародея

Ят-ха пожал плечами. Конечно, какая разница. Что ему, чурбану бесчувственному? За столько лет, вероятно, навидался такого, что ко всему уже относится философски. А она… Пусть уже не невинная девица и не ждет, что однажды откроется дверь и войдет мужчина ее мечты, но… Шир подери, хочется все-таки по-нормальному! На многое можно закрыть глаза, но не на все!

– Мы что-нибудь придумаем, – неожиданно пообещал Ят-ха с нотками веселья в голосе.

Аллорет недоверчиво посмотрела на него, но, встретившись со взглядом темных глаз, поняла: не шутит. И от осознания этого на душе стало теплее. Однако улыбнуться не решилась. Не сейчас, потом. Когда будет все в порядке.

– Думаешь, вдвоем мы справимся?

Ят-ха поднял голову и, заложив руки за спину, посмотрел на хмурое небо.

– Не думаю, – хрипло ответил он.

Аллорет чуть нахмурилась и тоже взглянула на небо. Теперь тучи обрели фиолетово-серый оттенок и, казалось, вот-вот рухнут на головы. На один из самых высоких менгиров сел ворон. Громко каркнул, посмотрел черным глазом. И не было ничего хорошего в его карканье. Будто предупреждал, что лучше бы людям уйти отсюда.

Аллорет сжала кулаки. Нельзя. Сердце, не стучи, как у испуганного крольчонка. Что ж ты за дочь своих родителей, если так сразу испугалась?

Родители-то были в Чамрайне одними из лучших, знали свое дело, служили Кейрану II, когда тот был совсем мальчишкой. Отец – королевским чародеем, мать занимала не последнее место в сеймате. И если б не нелепая случайность, то и сейчас никто бы их не смог переплюнуть.

Аллорет мотнула головой и подошла к Ят-хе. Вспоминать о гибели родных – мало приятного. Эксперимент с использованием древних заклинаний в королевской лаборатории пошел не так, как предполагалось. В результате погибли все. До сих пор, правда, было загадкой: каким образом Алисия Талларэ оказалась в тот момент рядом с мужем.

Еще один ворон сел на высокий менгир. Переглянулся с крылатым товарищем. Недовольно каркнул, будто показывая, что не понимает, зачем они здесь. Первый ворон молчал. Только внимательно смотрел на Аллорет, словно знал тайну.

Стало холодно. Однако она не подала виду. Наоборот, собралась и дала мысленный приказ вспыхнуть внутренней силе. Климатические чары, конечно, не ее конек, но кое-что сделать можно. По телу растеклось приятное тепло. Аллорет облегченно выдохнула.

Из леса донесся угрожающий рык. Камни издали пронзительные вскрики, будто раненые воины на поле боя. Спустя миг звуки стихли, однако от наступившей тишины по телу пробежали мурашки. Ноги онемели, а во рту пересохло. Вновь накрыло волной холода, и карканье ворона прозвучало насмешкой над глупой человеческой чародейкой.

– Хозяин Леса, видно, идет, – как-то отстраненно произнес Ят-ха, и земля под ногами дрогнула.

Но вопреки ожиданиям из-за стволов огромных сосен показался не Хозяин Леса. И даже не его верные фрэйре. Медленно-медленно, словно каждое движение давалось с превеликим трудом, к Поющим камням приближался черный туман. Он клубился, перемещался с места на место, вспыхивал зловещим красным светом.

Аллорет замерла на месте. Что бы там ни говорил Ят-ха, но в благополучный исход уже не верилось. Пока их тут двое. И что делать, она совершенно не представляет. Словно прочитав ее мысли, шаман шагнул к ней и оказался рядом.

– Ничего не бойся, – шепнул на ухо и положил руку на плечо. – Старейшина одобрил наш брак. У тебя защита самого Оагха, Отца Ветра.

– Что-то я ее не чувствую, – заметила Аллорет.

И правда, когда это старейшина мог успеть наложить заклятие защиты? Только болтал да умничал. Ят-ха тихо рассмеялся.

– Не бойся, – повторил он. – Белай все равно пришел не по наши души.

Сказанное не слишком прибавило уверенности. Вид тумана заставлял сжиматься все внутри. И чувство это было совсем не из приятных.

Туман вдруг замер. Кажется, почуял: что-то не так. И неожиданно начал рассеиваться, мерцая серебром.

– Что это такое? – шепнула Аллорет.

Ят-ха поднял руки. Воздушный вихрь закрутился вокруг него, миг – и в смуглых пальцах оказались колотушка и тунгур.

– То, что случается со слишком самонадеянными чародеями, – невозмутимо ответил он.

Удар в тунгур. Снова удар.

Вихрь закружил в причудливом танце. Взметнул легкую ткань платья Аллорет, растрепал белокурые волосы. Она тут же попыталась убрать их с лица, но ветер стал сильнее.

«Что происходит?» – чуть не сорвалось с ее губ.

Туман взметнулся до вершин сосен и рухнул на менгиры.

Ят-ха рассмеялся, снова ударил в тунгур. Земля содрогнулась. Казалось, она сама помогает шаману, желая сбросить с себя непонятное существо, выбравшееся из леса. Ритм тунгура завораживал, сердце само стучало в такт. Будто Ят-ха сумел из небытия вызвать музыку изначального мира, и теперь она ранила существо, решившее покуситься на жизнь и гармонию в этих местах.

– Обними меня, – неожиданно сказал Ят-ха.

Аллорет колебалась долю секунды. Но не потому, что не хотела или сомневалась, а потому, что просчитывала, как удобнее будет поставить щит. При прикосновении это куда действеннее, поэтому слова Ят-хи прозвучали не неуместно и странно, а как призыв к действию.