Личный убийца

Я видел типа, по описанию похожего на белоомутского мотоциклиста, проявлявшего пленку. Значит, их было двое на Мясницкой…

— Игорь, еще раз! — перебил Илларионов. — Вы «БМВ» видели?

— Нет, не видели. Видели «девятку».

— Про «девятку» ты говорил. А каким образом там оказался «БМВ»?

— Да вызвали по рации…

— Или он уже там стоял?

Об этом Игорь не подумал, как не могли подумать и другие участники операции.

— Понимаешь, как это важно? Если маршрут Неледина им был заведомо известен…

— Не был, — сказал Игорь. — Зачем бы они стали дежурить у его дома и водить его по всему городу? Им милицейское удостоверение подделать — как два пальца обписать, а какую-нибудь ксиву для получения бандероли на имя Неледина — это уж и вовсе! Получили бы без него, если бы знали.

— Резонно, — согласился Долганов.

— Давай дальше!..

— Дальше я повез Алика в Склиф. Милиция в переулке нашла гильзу от «СП-4».

— Здесь что было?

В разговор вступил капитан:

— По показаниям Вадима Фролова, из «БМВ» выскочил человек и побежал в ближайший подъезд, за ним вдогонку бросился Столетник. Фролов видел в руке неизвестного сумку Неледина. Наряд ДПС и муниципалы, преследовавшие джип Фролова, задержали его, затем подоспел СОБР с лейтенантом…

— Стоп! — не удержавшись, встал Илларионов и снова заходил по кабинету. — Значит, сумка была?..

— А кто говорит, что не было?..

— Не перебивай!.. Сумка была. Напарник этого неизвестного, упавшего с крыши, погиб при аварии. Так что вряд ли он побежал, бросив бандероль в машине. Логично? Логично. Зачем ему понадобился такой отвлекающий маневр, если бы эта сумка была не та?.. Но в сумке, которую сбросили с крыши, ничего не было. Ее подобрал пенсионер и тут же отдал капитану, так?

— Не было, — подтвердил капитан. — Значит, Столетник забрал бандероль.

— А те, кто подъехал на автобусе под видом СОБРа, захватили Столетника вместе с этой бандеролью, — подвел черту Долганов. Он же не мог предположить, что это маскарад?

Автобус стоял в каком-то туннеле, похожем на подземный гараж, но других машин здесь не было. Впрочем, вдалеке, возможно, и были: когда Женьку вели по туннелю, он ничего не успел разглядеть в темноте. Чувство страха перед смертью прошло — он не знал, что миорелаксант применяется при операциях с наркозом и отлове бродячих собак, действие его длится от двух до пяти минут, и продолжал «косить» под парализованного — с демонстративным усилием переставлял ноги, спотыкался и закатывал глаза, безвольно повисая на конвоирах.

Маски были уже сняты, но никого из троих он раньше не видел (еще один из тех, кто брал его на крыше и сопровождал в автобусе, куда-то подевался — видимо, остался снаружи). Старший, назвавшийся Ивановым, разговаривал с кем-то по телефону в дальнем углу тренажерного зала, куда притащили Женьку.

— Здесь у него Богданович… Холмский… Валет… Гера Либерман. В записной — адреса «Хайфы», «Раунда», «Альтаира»… Серьезно потрудились, сволочи!.. — слышал Женька приглушенный голос. — Валет узнал кафе, где они подбили опера на сотрудничество… Выходит, нажухал полкан, работал с ними… Нет, не нашли. Как в воду канул. Тачку оставил во дворе, вошел в подъезд — и все. Ни в квартире, ни в машине… Я понял…

Женьку распяли на гимнастической стенке — пристегнули наручниками руки к перекладинам.

— Так откуда тебе известно о пленке? — как бы невзначай поинтересовался старший, спрятав трубку в набедренный карман камуфляжных штанов.

— Не понимаю, о чем вы спрашиваете, — нисколько не соврал Женька.

От прикосновения электрошоковой дубинки голова откинулась назад и ударилась о перекладину. Мышцы от резкого сокращения едва не порвались, мощно застучало сердце — еще раз-другой, и оно сойдет с орбиты.

— Зря время теряете, гражданин хороший, — наведя на псевдо-Иванова фокус, проговорил Женька. — Трудно ответить, не понимая, о чем тебя спрашивают.

— Где бандероль, которую забрал на Главпочтамте фотограф?!

«Ага, значит, она не у них, — понял Женька. — И то хлеб!»

— В сумке, — ответил и съежился в ожидании удара.

— Каменев работает с вами?

— Впервые слышу о таком!

Вот теперь с двух сторон посыпались удары. Разбили скулу, сбили дыхание. Только сейчас он сообразил, что мягкий кевларовый бронежилет на липучках с него стащили через голову — рубаха была разорвана, свесив голову, он увидел свой живот в ссадинах.

— А это что?!. Что это, я тебя спрашиваю?! — совал ему в лицо фотографии Либермана и его подельников старший. — Где ты это взял?!

— На-шел…

И еще разряд — прикоснулись электрошокером к животу. Сознание угасло…