Ликвидация последствий отстрела негодяев

Впрочем, признался сам себе Барсов, Максим Олегович был достоин такой женщины, как Ева. Тем более что знакомы эти двое были давно.

– Максим Олегович, приветствую. Как дела?

– Норм. А у тебя?

Барсов только собрался ответить, как раздался металлический щелчок – включилась рация, настроенная на экстренную связь.

Он извинился перед Калёновым, прервал разговор и поднёс к уху аппарат, закамуфлированный под браслет часов.

– Слушаю.

– Майор, – раздался из циферблата глуховатый голос полковника Гаранина, – срочно в штаб! Одна нога там, другая здесь!

Ёкнуло сердце:

– Что случилось, Владимир Силович?

– Будем сдавать дела, нас отправили в отставку.

Барсов не поверил ушам:

– Что?! Как это – нас отправили…

– Назначен новый директор гвардии, он, в свою очередь, ставит на главные посты своих людей.

– Но как же… мы же – ГОН…

– ГОН расформировывается. Короче, дуй сюда быстрей, надо кое-что успеть сделать, пока не перекрыли доступ к компьютерам.

Рация замолчала.

Барсов аккуратно нацепил браслет на руку – в голове пустота! – попытался поймать родившуюся, но ускользающую мысль. С трудом поймал. Мысль была: кто-то затеял хитрую игру, решая свои проблемы. Но кто? Президент? Новый командующий Росгвардией? Или кто-то ещё? Кто может быть заинтересован в расформировывании группы особого назначения, готовой дать отпор как внешней силе, так и внутренним предателям?..

Ладно, очнулся он, узнаем в конце концов. Как там говорил острец: на каждую хитрую задницу всегда найдётся свой пенис с винтом.

Барсов ухмыльнулся, чувствуя вспыхнувший азарт, и начал собираться.

Центр специального назначения сил оперативного управления и авиации Росгвардии располагался на улице Красноказарменной, 9А, и Барсов добрался до него к девяти часам вечера, когда уже смеркалось.

Поставил машину на служебную стоянку возле главного корпуса, нашёл флигель, в котором располагался штаб СОБРа «Рысь», позвонил Гаранину:

– Я прибыл, товарищ полковник.

– Зайди ко мне, – коротко сказал Гаранин.

Барсов миновал холл здания, в котором наблюдалась необычная для этого времени суета, свернул в левое крыло и вошёл в кабинет начальника ССО.

Гаранин сидел перед экраном компьютера, поглядывая на него и одновременно сортируя на столе какие-то папки, бумаги и диски.

– Что происходит, Владимир Силович? – спросил озадаченный Барсов.

– У тебя в компе нет компромата? – осведомился полковник, не поднимая головы.

– Какого? – ещё больше озадачился Вениамин.

– По операциям, на каких-либо больших людей, на криминал.

– В пределах служебных операций. Ничего ценного я в машине не храню, всё здесь. – Барсов постучал пальцем по лбу.

– Проверь на всякий случай.

– Что за революция обрушилась на нас?

Гаранин оторвал взгляд от бумаг, поднял на подчинённого посветлевшие глаза.

– Все дела ГОН передаются службе безопасности президента. Что-нибудь слышал о «Прикрытии»?

Барсов покопался в памяти.

– Секретное подразделение президента… подчиняется только ему…

– Теперь делом Лавецкого и Бильдербергского клуба будет заниматься «Прикрытие».

– Нас-то за что в отставку?

– Мы становимся лишними, неудобными свидетелями, так что не становись в позу обиженного и не начинай качать права.

– Я и не собирался.

– Быстро к себе, проверь комп и обратно ко мне, пойдём к Соломонову.

Барсов непонимающе глянул на Гаранина:

– К Соломонову? Начальнику штаба?

– Теперь он командующий. Не тяни время, жду через четверть часа.

Барсов поспешил в свой кабинет, располагавшийся в этом же крыле здания, и обнаружил там Алексеева.

– Коля? Ты что здесь делаешь?

– Вот, велено принять у тебя дела, – смущённо признался капитан.

– Час от часу не легче! Меня увольняют, а тебя сажают на моё место?

– Я здесь ни при чём, командир. – Алексеев вспыхнул, но глаз не отвёл. – Сам узнал о назначении минут сорок назад.

Барсов покачал головой:

– Интересные дела творятся в нашей епархии, товарищи гвардейцы. У меня возникают смутные сомнения…

– У меня тоже.

– А у тебя какие?

– Заговор мы раскрыли, но кто-то позавидовал успеху и включил систему демпфирования. Дело раскрутят другие или же, наоборот, спустят на тормозах. Боюсь, как бы мы не стали крайними.

– Но если тебя оставили, есть надежда, что по крайней мере обвинять нас в участии в заговоре не станут.

– Командир, – выпрямился Алексеев; он был почти такого же роста, что и Барсов, только вдвое у́же в плечах. – Можешь на меня положиться! Что узнаю я, будешь знать ты. Мы за тебя все горой, не сомневайся.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Барсов, протягивая руку.

Николай горячо потряс её.

К Гаранину Барсов вернулся полный уверенности, что за свои тылы он может быть спокоен. Ни Алексеев, ни бойцы группы «Рысь» не могли его предать. Он знал каждого в течение многих лет и доверял всем.

– Идём, – сказал начальник ССО, когда майор переступил порог кабинета. – Проверил записи?

– Передал дела Алексееву, всё нормально.

– Ничего нормального не вижу, но что имеем, тем и владеем.